Размер шрифта
-
+

Атлас. Личная библиотека - стр. 2

и радостями жизни упивался.
Вот и другой, расчетливо смиривший
тщеславие отказом от венков,
бросавший в бой солдат и моряков,
в народе честь и зависть заслуживший.
А вот иной, герой грядущих лет,
чья тень огромная затмит весь свет.

Ирландия

Перевод Б. Дубина

Древние и великодушные тени не хотят, чтобы я посмотрел на Ирландию или чтобы я смотрел на нее, иначе как с благодарностью вглядываясь в историческое прошлое. Эти тени носят имя Эриугены, для которого вся наша история – лишь долгий сон Бога и в конце концов снова приведет к Богу (подобное учение провозглашалось потом в драме «Back to Methuselah»[2] и знаменитом стихотворении Гюго «Ce que dit la Bouche d’Ombre»[3]); носят имя Джорджа Беркли, считавшего, будто все мы в неисчислимых подробностях снимся Богу и, если он, как Красный Король, однажды очнется ото сна, небо и земля немедленно исчезнут; носят имя Оскара Уайльда, от чьей судьбы, не обойденной несчастьем и бесчестьем, остались страницы, безоблачные и чистые, как заря и вода. Я думаю о Веллингтоне, который наутро после битвы при Ватерлоо почувствовал, что победа так же чудовищна, как поражение. Думаю о двух великих барочных поэтах, Йейтсе и Джойсе, которые прибегали к прозе и стихам ради единой цели – красоты. Думаю о Джордже Муре, который создал в «Ave Atque Vale»[4] новый литературный жанр, что само по себе пустяк, но создал его с удовольствием, а это главное. Эти необозримые тени стоят между множеством вещей, которые я помню, и тем немногим, что удалось посмотреть за два-три дня, как всегда, переполненных случайностями.

Самое живое среди этого немногого – Круглая Башня, которой я не видел, но которую нащупывали мои руки и в которой наши благодетели-монахи сохранили для нас от черных времен греческий и латынь, иначе говоря – культуру. Для меня Ирландия – это земля добрейших людей, истинных христиан, одержимых непонятной страстью во всем быть ирландцами.

Я прошел по улицам, которыми бродили и по-прежнему бродят обитатели «Улисса».

Волк

Перевод К. Корконосенко

Подвижный, серый в сумраке последнем,
он оставляет след на берегу
реки без имени, где напоил
он жаждущее горло; эти воды
не умножают звезды. Этой ночью
волк – только тень, которой одиноко
и холодно, она волчицу ищет.
И это в Англии последний волк.
Об этом знают Тор и Один. В доме
высоком, каменном решил король:
волкам не жить. Уж выковано в кузне
тебе на гибель крепкое железо.
Саксонский волк, твое погибло семя.
Жестокость не спасает. Ты – последний.
А через десять сотен лет старик
в Америке тебя во сне увидит.
Грядущий сон тебе помочь не в силах.
Страница 2