Ателье Мадам Пикок - стр. 7
– Так, давайте уладим, этот вопрос, – Дитрих приторно улыбнулся, доставая набитое деньгами портмоне.
Он поднял глаза, глядя на свет, который заливал книгу. Он состроил такое лицо, словно молится богине любви каждый день, а потом опустил взгляд, высыпая на книгу сверкающее золото.
Одна золотая монета со звоном упала на розовый мрамор и покатилась в сторону одиноких скамеечек, затерявшись в полумраке.
– Кажется, богиня любви моргнула. Никто не заметил? Нет?– елейным голосом заметил Дитрих, с шуршанием пряча портмоне во внутренний карман и театрально осматриваясь по сторонам. Он театрально осмотрелся и смиренно вздохнул.
– О чем это вы? Да разве можно? – ужаснулся Бесподобный Елауарий. – О, великая богиня, прости это заблудшее сердце!
– Между прочим, я очень рьяный служитель богини любви! Я служу ей изо всех сил! Не жалея себя! – наседал на него Дитрих, не желая отступать. – Каждую пятницу я дарю любовь всем несчастным, лишенным любви девушкам! Без сна и отдыху! Всю ночь!
Я отошла от него подальше на всякий случай, вспоминая, какие пикантные болезни передаются от «подышать рядом».
– Так как на счет «развести»? – намекнул Дитрих, делая многозначительный знак бровями.
– Значит, развести? – заметил Бесподобный Елауарий, глядя на золото. – Ну хорошо. Я разведу вас!
– Так бы сразу, – буркнул Дитрих, снова осматривая красивый розовый храм.
– Брак у вас заключен, а церемонии не было! Не порядок, – смиренно произнес Бесподобный Елауарий, глядя на деньги. – Сначала нужно провести церемонию. А уже потом просить богиню о милости расставания.
– Я так понимаю, что хуже уже не будет. Имена и так вписаны. Хорошо, только побыстрее! Меня там невеста ждет! – небрежно произнес Дитрих, снова доставая из нагрудного кармана золотые часы и тут же хмурясь.
Бесподобный Елауарий вздохнул и медленно побрел в сторону сундука, откуда достал ружье. Он ловко перезарядил его, переломив через коленку, а потом поставил его рядом с узким окном, выходящим на дорогу.
– Чего так медленно? – нетерпеливо подгонял Дитрих, поглядывая на часы.
– Зал нужно подготовить к церемонии, – смиренно произнес Бесподобный Елауарий. – Незваные гости со стороны невесты планируются? Разъяренный отец, взбешенный брат, обморочная маменька будут?
– Нет, – замотала я головой, видя, как Елауарий пожимает плечами.
– Значит, жених может не надевать доспехи, – заметил жрец, доставая из сундука разбитый доспех, сохранивший следы многочисленных ударов. Несколько сквозных дыр на нем свидетельствовали, что жених сдержал обещание и любил невесту до гробовой доски.