Ататюрк: особое предназначение - стр. 138

Кемаль остановился в «Пера Паласе», одном из лучших отелей города, принадлежащем греческому владельцу мукомольного завода.

Расположенный в устье Пера, это был первый отель в столице с электрическим освещением.

В его салонах буржуа всех рас, а отныне и офицеры оккупационных войск, которые танцевали и развлекались на балах, регулярно устраиваемых дирекцией отеля.

На следующее утро Кемаль поспешил к своей прекрасной Корине, и та была восхищена представившимся ей зрелищем.

Да, все те же голубые глаза, те же медальные очертания лица, те же светлые волосы.

И все же многое изменилось в ее поклоннике. И, наверное, поэтому губы его были чуть плотнее сжаты, глаза смотрели пытливее, а речи стали куда сдержаннее, и в них то и дело слышалась боль потерпевшего незаслуженное поражение солдата.

После стольких лет разлуки Кемаль произвел на свою подругу еще большее впечатление, нежели производил когда-то своими пылкими речами, и в то же время Корина видела перед собой совсем другого человека, уже неспособного на совершенно ненужную ему откровенность и романтические порывы.

Время закалило его, и перед ней сидел не юный мечтатель, а готовившийся к новым битвам воин.

Эта никогда не испытанная ею новизна пугала Корину, но в то же самое время еще больше притягивала ее к нему.

А вот встретившей Кемаля тем же вечером Фикрие было не до психологических наблюдений, и она была несказанно счастлива снова находиться рядом с тем, кому уже давно отдала свою душу и тело.

Через несколько дней Кемаль покинул слишком дорогой для него «Пера палас» и переехал в район Шишли, где строили себе роскошные особняки спекулянты, нажившиеся на войне.

Он обосновался в небольшом домике, рядом с хорошо емцу знакомой Харбие.

«Просторная комната с диваном и креслами темного цвета, стены украшены коврами» и всюду – на письменном столе, где лежит серебряный черкесский кинжал, рядом с романами Бальзака и Мопассана, в стеклянном шкафу, на полу – «тетради, черновики, бумаги, карты, а над всем этим господствует большой пулемет, захваченный у англичан».

Вот где теперь жил Кемаль.

Но быт мало волновал генерала, поскольку теперь в полный рост перед ним стояли вопросы бытия.

Его собственного и его родной страны.

Что там говорить, вопросы были сложные, и Кемаль целыми днями обсуждал их на встречах со своими единомышленниками.

Какой будет судьба столицы Османской империи?

Да, русских, кому по секретной договоренности союзников в ходе войны был обещан Стамбул, не было в столице.

Россия за это время перешла из лагеря союзников в лагерь революционеров.