Атаман Войска Донского Платов - стр. 28
Сидели допоздна. От беленых стен светло, как в снегу. Приходила Меланья Карповна, становилась – руки в боки – и начинала их выпроваживать, не стесняясь людей и унижая всем своим поведением мужа перед гостями. Всю жизнь Ефремов «скромные цветочки» подбирал. Подобрал на свою голову… Хозяйка дает вид дому и всей семье. Убил бы, да лишний грех на душу брать не хочется.
В разгар перебранки, когда казаки, неловко посмеиваясь, потянулись мимо хозяйки к двери, заглянул в комнату есаул атаманской сотни:
– Степан Данилович, там к тебе Черепов…
Казаки переглянулись, посерьезнели, вопросительно глянули на атамана. Тот кивнул: «Идите». Ушла и Меланья Карповна, «москалей» она не любила. С атаманом остался один Васька Маньков.
Черепова атаман встретил у двери, повел к столу. Заметалась прислуга, обметая лавки, расставляя приборы.
Наденька отца жалела, знала, что после таких переборов в угловой, особенно если мать ругалась с ним в чьем-то присутствии, отец становился вспыльчивым, мог рявкнуть, наорать на кого-нибудь незаслуженно. Увидев, как мать, зло поджав губы, поднималась к себе, она соскользнула по лестнице и вкруговую побежала успокоить, утешить отца.
У закрытой двери, прислонившись плечом к притолоке и скрестив на груди руки, стоял есаул. На немой вопрос он отрицательно покачал головой: «Нельзя. Занят».
Наденька, став вплотную, – есаул невольно подвинулся, – вслушалась. Слов не разобрать, но голос говорившего был спокоен, развязен даже язвителен. Она переводила взгляд с дубовой двери на напряженное лицо есаула и дождалась.
– А теперь слушай и не перебивай! – прогремел отец. – Я тебе все расскажу.
У есаула покривилось лицо, он досадливо заелозил плечом по притолоке.
– Ежели в Петербурге мне не доверяют и прислали следить за мной своих соглядатаев, то… я вам наделаю делов, чтоб уж было о чем доносить. Я Войско в горы уведу, – сорвавшись, орал отец, – тогда царица меня точно не забудет.
Неизвестный Наденьке голос быстро и напористо заговорил.
– Что «Джан-Малик-бей», – перебил отец. – Да я без него одно слово скажу, и на Дону ни одна московская душа…
Тут есаул застонал, как от боли, и досадливо стал сучить кулаками.
– Степан Дани… Степан… – испуганно вскрикнул кто-то за дверью. Дверь распахнулась. Красный, в съехавшем парике генерал Черепов быстро прошел к выходу, за ним, чуть не сбив Наденьку, выскочил Маньков.
– Эй, кто там? – громыхнул отец. – Собираться! Едем в Петербург!
Наденька так и осталась безмолвным свидетелем всей этой сцены.
Никто с ней не говорил, ничего не спрашивал.
Отец уехал в Санкт-Петербург. Потом верные люди тихо предупредили, чтоб ехала Меланья Карповна со всем семейством в Зеленый дворец