Атаман Ермак со товарищи - стр. 49
– Все, что ль, подарки?
– Все! – ответил казак, показывая пустую суму.
Якимка, подавив тяжелый вздох, грустно понурил голову, пошел к бабушке и притулился к ее боку.
– Вот, – сказал Ермак, провожая его глазами. – Вот он, казак истинный, как обиду терпить! Ни тебе словечушком, ни вздохом. Вот, сестры, глядите на братишку и учитесь – дому голова и надежа растет. Вот он, хозяин и защитник! Ходи сюды, Якимушка! Ходи, мой родной! Да нешто я свово крестника забуду!? А это вот кому?
Он достал из-за пазухи сверток.
– Да что же у нас тута такое? Якимушка, как думаешь?
– Не знаю! – задохнувшись от счастья, ответил мальчонка.
– Вот вы все спали, а я по-стариковски не спал -караул держал. Вот слышу ночью, топ-топ-топ – лисичка бежит. Унюхала, что баушка всякой всячины наготовила – своровать решила. А я изловчился, ее за хвост – хвать! Она ну вырываться, ну проситься: «Пусти меня, казак, к малым детушкам!» – «Какой за себя выкуп дашь?» – «Поймала я лебедя, поймала я белого, во темнице держу. Если ты меня отпустишь, и я лебедя отпущу…»
– Лебедь – казак, наша птица, надоть выкупить, – солидно сказал Якимка.
– И я так думаю! Отпустил я лисичку, а утром: тук-тук-тук… В окно лебедь стучится…
– Жареный! – не выдержал есаул и заржал. – Ну, атаман, мастак сказки складывать.
– Сам не слушай, а врать не мешай! – сказал Ермак. – «Спасибо, – говорит лебедь, – что меня выкупили. Чем я вас отблагодарю?..» «Лети, говорю, лебедушка, в Старое поле, на реку Хопер, там травы цветут шелковые, там реки текут медовые. Сыщи подарок крестнику моему Якимушке – чего его душа просит». Вот он и принес. Как ты думаешь, что?
– Штаны! – ахнул Якимка.
– Истинные казачьи шаровары! Облекайся и вертайся! – сказал атаман, разворачивая платок и вынимая специально сшитые для Якимки широкие шаровары. – Чтоб никто не говорил, что тут мальчик маленький беспортошный. У нас – казак. Заступа!
Якимка тут же скинул сапоги и под хохот казаков натянул шаровары.
– Во! Во! – ахал он, не в силах выразить полноты радости.
– Ну что, Алим, – вот тебе и казак.
– Так, – согласился Алим. – С весны станем учить правильной езде да сабле, а там и до огненного боя недолго…
Мать Якимкина кинулась к нему, не сдерживая слез, поскольку вырос ее мальчик, и не сегодня-завтра поведут его на мужскую половину дома в тяжкую, воинскую, мужскую жизнь.
Расчувствовавшиеся казаки затянули песню про Добрынюшку и добавили матери слез: потому песня была прощальная, выездная…
Со двора, двора широкого,
Со подворий отеческого
Вылетал не ясен сокол,
Не быстрой орел – млад Добрынюшка… -