Астрид. Повести и новеллы - стр. 7
– Я вижу тебя, вижу тебя так ясно, – говорила Астрид своему образу, словно он был живой. – Ты невысок, но широкоплеч, ты лёгкий и проворный, и ты целый день блуждал в лесном мраке, так что последний отрезок пути ты преодолеваешь стремительно, и когда выходишь на дорогу, то улыбаешься и высоко подпрыгиваешь. Ты сверкаешь в улыбке зубами, волосы твои развеваются от ветра, и мне это очень нравится. Я вижу тебя, твоё обветренное лицо и веснушки на носу. У тебя голубые глаза, и в лесной чаще они становятся тёмными, но, как только ты видишь долину и свой дом, идя по дороге, глаза светлеют, и взгляд твой смягчается. Едва увидев в долине свой дом, ты срываешь с головы шапку и приветственно машешь ею, и тогда я вижу твой лоб. Разве это не лоб короля? Разве этот высокий лоб не достоин короны и шлема?
Такими разными были эти два образа, и как принцесса любила образ святого, который она создала в своём воображении, так и бедная рабыня любила образ крепкого парня, выходившего ей навстречу из лесной чащи.
И если бы Хьялти-скальд смог увидеть обе картины, он наверняка похвалил бы их. Он точно сказал бы тогда, что обе они напоминают ему короля.
– В том-то и удачливость короля Олава, – сказал бы Хьялти, – что он одновременно и бодрый, крепкий парень, и святой воин Господа.
Ибо старый Хьялти любил короля Олава, и хотя бывал он при дворах многих королей и повидал всяких, но никогда не встречал ему подобного.
– Где найду я того, кто заставит меня позабыть об Олаве, сыне Харальда? – повторял он обычно. – Где встречу я более достойного?
Хьялти-скальд был суровым, с грубыми чертами лица. Но каким бы старым он ни становился, волосы его всегда оставались чёрными, кожа тёмной, а глаз острым. И песнь его как нельзя лучше отвечала его наружности. Никогда в устах его не звучало иных слов, кроме боевого клича, и никогда не складывал он иных песен, кроме героических.
Сердце старого Хьялти до сих пор было как дикий лес вокруг одинокой избушки. Оно было словно груда камней, на которой растут только тощий папоротник да редкая травка.
Но во время своих странствий прибыл однажды Хьялти в Упсалу и увидел принцессу Ингигерд. И увидел он, что она благороднее многих других женщин, которых он встречал. Даже если на самом деле принцесса была не намного прекраснее других женщин, а король Олав – не отважнее других мужчин.
Но у Хьялти внезапно родилась мысль, что он должен пробудить их любовь друг к другу: шведской принцессы и норвежского короля. Он спрашивал себя, почему бы ей, первой среди женщин, не полюбить короля Олава, превосходившего всех остальных мужчин.