Астрея. Имперский символизм в XVI веке - стр. 12

Фридрих, по-видимому, мечтал перенести установленную им в Сицилийском королевстве модель управления и воплощённые в ней имперские идеалы на весь мир, но по факту не смог сделать этого даже в собственных владениях. В своих северных доминионах он по-прежнему оставался лишь феодальным сюзереном. Можно сказать, что как великий Гогенштауфен он принадлежал к северной, феодально-рыцарской имперской модели. Но как владетель Сицилии он стоял во главе нового типа renovatio, более южного и классического в своих чертах, в котором глубокое правовое, философское и теологическое обоснование необходимости единого правителя нашло своё выражение в сплочённом абсолютистском государстве. Оба этих типа оказались соединены в фигуре императора, ибо на Сицилии его окружал рыцарский двор, из которого частично формировался административный аппарат.

Возможно, что именно комбинация этих двух типов или моделей имперского renovatio сформировала суть гибеллинизма. Гибеллин жаждет обновления империи, прихода идеального правителя и наступления царства мира и справедливости в новом золотом веке. В поисках всего этого он смотрит на север, ибо там впервые возродилась империя, и там сохранился имперский титул. Его ожидания проникнуты духом рыцарских романов, но внутри гибеллинского романтизма находится твёрдое ядро чёткого легалистического мышления. Управление миром под властью единого правителя должно отражать управление Вселенной под властью единого Бога без всяких неопределённостей и обобщений. Это должно быть упорядоченное осуществление правосудия в рамках организованного государства.

Всегда трудный баланс между папами и императорами во времена Фридриха становится балансом между двумя мировыми монархиями, одна из которых строилась на базе канонического права, другая же начинала организовываться на основе римского. И каждая из них претендовала на то, что её глава является прямым проводником божественной воли. Формальное подчинение императора папе, которое всегда публично признавал Фридрих, не могло скрыть опасности такого положения вещей, и Европа содрогнулась от эха потрясшей её ссоры между двумя главами христианского мира. Наиболее громкими её эпизодами стали запрещение папой крестового похода императора и захват императором судов с духовенством, следовавшим на созванный папой собор. Дело дошло до открытого конфликта, когда во время пребывания императора в запрещённом крестовом походе, папские войска вторглись в Сицилийское королевство. В этой кампании две монархии оказались в состоянии войны друг с другом, и до людских ушей донёсся устрашающий звук, вызывавший апокалиптические страхи, – звук скрестившихся духовного и светского мечей.