Ассимиляция - стр. 44
«Лаури», оставляя за собой след из потрохов, проплыл так близко от Контроля, что тот отшатнулся, а потом приблизился, да так, что едва не оцарапал ему жабрами щеку. Окаймленные острым твердым кружевом, они трепетали с просто невообразимой силой и скоростью, вода с ревом ударила ему в ухо, словно кулак, и огромный, но странно нежный глаз, что находился теперь слева, уставился прямо на него. Затем чудовище толкнуло его брюхом, и без того избитое тело заныло от боли, а в довершение всего мегалодон так наподдал Контролю хвостом, что в голове загудело, его отшвырнуло, и он против воли открыл рот, а потом увидел, что желтенький шарик над головой становится все меньше и меньше. «Бери пушку, Контроль, – сказал дед. Достань из-под сиденья. А потом прыгай!»
Неужели Лаури или кто-то другой знал фразу, которая могла его спасти?
Консолидация власти.
Неоправданный риск.
Вперед и вперед.
Без движения нет размышления.
Как бы не так. И, однако, среди этого хаоса и бурления вокруг чья-то знакомая рука вдруг ухватила его за запястье и рывком потащила за собой наверх. Словно он не был лишь сгустком обрывистых и постыдных воспоминаний, израненной тушкой, обрывком тайнописи, но кем-то заслуживающим его спасения, кем-то, кого еще можно спасти.
Он брыкался, бил ногами пустоту, словно висельник, а рыбный косяк снова сплотился, и в тело его тыкались сотни этих гладких и одновременно шершавых носов, а он поднимался все выше, и вокруг потемнело от потока быстрых мелькающих тел, этой нескончаемой плоти, образующей ненасытный вихрь, из которого он мог вырваться, а мог и сгинуть в нем навсегда.
А потом они оказались на берегу, и Кукушка зачем-то принялась целовать его. Целовала крепко, жадно, до синяков на губах, давила на грудь, а когда он открыл глаза и посмотрел ей в лицо, зачем-то перевернула на бок. Изо рта хлынула вода, затем потекла уже тоненькой струйкой, он приподнялся на руках, глядя на мокрый песок, крохотные пузырьки прибоя терлись о его руки и тут же лопались.
Солнце грело спину, но воздух был прохладен. Их выбросило на длинную и широкую полосу пляжа, окаймленного низкорослыми соснами и деревьями с голыми черными ветвями, искривленными от ветра. Ему не нравилось, что он так устал, так голоден и промок насквозь. И что его умению контролировать ситуацию брошен вызов.
Перед ним растянулась длинная тень Кукушки.
– Значит, точка выхода была посреди океана? – еле выдохнул он.
– Выход ко входу – один к одному. Точка входа находилась в море, так что определенный смысл в этом есть.