Ассимиляция - стр. 15
Она остановилась, Контроль – тоже, рядом с ней. Мужчина с высокими скулами, большими глазами, расплющенным, как у боксера, носом и светло-коричневой кожей. На нем были джинсы и красная фланелевая рубашка, сверху накинута черная куртка, на ногах сапоги, которые лично она никогда бы не надела, чтоб расхаживать в этой глуши. Директор Южного предела. Человек, который был ее дознавателем. Атлетически сложенный, но за время нахождения в Зоне Икс заметно сдал, начал сутулиться, невнятно бормотать что-то себе под нос, рассматривая постоянно забрызганные каплями воды и измятые странички доклада, никому не нужные и неизвестно зачем им хранимые. Одним словом – осколок старого мира.
Он так и не понял, почему она остановилась.
– В чем дело?
– Птицы, – ответила она.
– Птицы? – Он произнес это слово так, словно оно было иностранное или же вовсе бессмысленное. Или же, напротив, слишком значимое. Но кто знал, что имеет здесь значение?
– Да, птицы. – Дальше объяснять нет смысла, все равно не поймет.
Она поднесла к глазам бинокль и проследила за тем, как аисты изменили направление, потом еще раз и еще, не меняя при этом строя: так и продолжали плавно скользить в подхватившем их потоке воздуха. Этот треугольник напомнил ей кружащую стайку летучих рыб – то, как, словно испугавшись, дружно выныривали они на поверхность, двигаясь все в одном направлении, двигаясь параллельно друг другу, появлялись порой в Зоне Икс со дна океана там, где их не ждали.
Интересно, глядя на нее сверху вниз, понимают ли аисты, что они видят? И не докладывают ли потом кому-то или чему-то? На протяжении двух ночей она чувствовала, как животные собираются неподалеку от их костра, словно тупые, бездумные органы чувств Зоны Икс. Контроль торопился, словно цель их путешествия что-то значила, ей же хотелось собрать как можно больше данных.
С того момента, когда они вышли на пляж, между ними возникло недопонимание – безмолвный спор шел о том, кто здесь главный, – и в итоге он вернулся к старому имени, попросив вновь называть его Контролем, а не Джоном. Она отнеслась к его просьбе с уважением. Раковины некоторых животных имеют первостепенное значение для их выживания. Без них этим животным долго не протянуть.
Его дезориентация усугублялась лихорадкой и тем, что она про себя называла «ясность» – чувством, что Зона ассимилирует тебя, что вскоре ты перестанешь быть собой. Так что, наверное, она понимала, почему он по уши зарывался в свои «терруарные»[3] записи, почему лгал, что хочет найти ответы, в то время как ей было совершенно ясно – он просто цепляется за нечто знакомое, чтобы хоть как-то продержаться.