Assassin's Creed. Откровения - стр. 25

Путешествие в одиночку имело свои преимущества. Одному намного проще смешаться с толпой, тогда как отряд сопровождающих, наоборот, привлекал бы излишнее внимание. Зоркие, опытные глаза Эцио заранее распознавали опасности. Это была разбойничья страна, наводненная шайками безработных наемников, имевших смутное представление о дисциплине. Они бродили по дорогам и окрест, убивали путешественников и друг друга. Добычей становилось все, что можно было забрать у убитых противников. Эцио казалось, что эти люди давно утратили какие-то цели и выживали ради самого выживания в местах, где до сих пор ощущались последствия войн, длившихся не одну сотню лет. Люди утрачивали способность мыслить и превращались в зверей. У них не было ни страха, ни надежд. Совести тоже не было. Равнодушные ко всему, безжалостные, грубые, они ни в чем не раскаивались и ни о чем не жалели.

Эцио не всегда удавалось избегать столкновений. Стычки были бессмысленными, оставляя свежую пищу для грифов и воронов. Только они и могли чувствовать себя вольготно в этой забытой Богом земле. Однажды ассасин спас запуганную грабителями деревню, когда те нанесли туда очередной визит. В другой раз его клинки уберегли женщину от насилия и мучительной смерти. Но надолго ли? Что станется с этими людьми потом, когда он уедет? Он не был вездесущим Богом. Как ни странно, но в землях, где когда-то ходил Христос, Бог совсем не заботился о «малых сих».

Чем дальше на север, тем тяжелее становилось у Эцио на сердце. Только огонь поиска поддерживал его на пути. Он не забывал об осторожности и привязывал ветки к лошадиным хвостам, чтобы замести следы. По ночам он нарочно укладывался на колючки, чтобы не провалиться в сон. Вечное бодрствование было не только платой за свободу, но и условием выживания. Конечно, прожитые годы поуменьшили его силы, что восполнялось опытом и плодами выучки, пройденной несколько десятков лет назад у Паолы и Марио. Уроки Флоренции и Монтериджони никогда не забывались. Иногда Эцио чувствовал, что не в силах двинуться дальше. И тем не менее он седлал лошадь и продолжал путь.

Триста с лишним километров, если двигаться по прямой. Но зима была суровой, и это заставляло его часто пускаться в объезд или оставаться на месте, пережидая непогоду.

Наконец Эцио увидел впереди стену гор.

Он глубоко вдохнул холодный воздух.

Масиаф был близко.

Через три недели Эцио увидел цель своих долгих странствий. Остаток пути он был вынужден идти пешком. Обе лошади пали, не выдержав заледенелых перевалов. Их гибель была на его совести, ибо они показали себя более доблестными и верными спутниками, чем многие люди.