Assassin's Creed. Братство - стр. 21
– У тебя есть одно важное преимущество, герцогиня, – тоже улыбнулся Эцио. – Ты полностью одета.
– Надеюсь, ты лишишь меня этого преимущества. Но я жду.
– Чего?
– Твоих слов. Жду, когда ты скажешь, что тебе не нужно ни в чем убеждаться. Тебе незачем видеть мое обнаженное тело, чтобы с уверенностью сказать: за минувшие годы природа была ко мне столь же благосклонна, как и к тебе, если не благосклоннее. – Слова Катерины смутили Эцио, отчего ее улыбка стала еще шире. – Но я помню, что комплименты – не твоя сильная сторона. Тебе намного проще избавлять мир от тамплиеров, чем говорить женщине учтивые слова.
– Иди сюда!
Эцио взялся за подол ее платья. Руки Катерины скользнули к наручу, быстро отстегнув опасное оружие. Затем настал черед шнуровки на ее корсете. Еще через мгновение Эцио подхватил Катерину на руки и погрузил в ванну. Их губы слились в поцелуе, а руки и ноги переплелись в столь же страстном порыве.
Впрочем, вскоре они вылезли из ванны, вытираясь грубыми льняными полотенцами. Катерина принесла с собой флакон душистого масла для натираний.
– А теперь ложись на кровать, – велела она Эцио. – Хочу убедиться, что ты готов меня принять.
– По-моему, ты это и так видишь.
– Побалуй меня. Побалуй себя самого.
Эцио улыбнулся. Это было лучше сна. Сон подождет.
Сну пришлось ждать три часа, когда утомленная Катерина свернулась калачиком и заснула в объятиях Эцио. Сам ассасин уснул несколько позже, вдоволь налюбовавшись видом красавицы в его руках. Природа и впрямь благоволила герцогине. У нее было тело двадцатилетней девушки: худощавое, но не тощее. Узкие бедра, широкие плечи, маленькие, но удивительно красивые груди. Грива огненно-рыжих волос приятно щекотала обнаженное тело Аудиторе. От Катерины исходил тот же аромат, что когда-то так взбудоражил Эцио. Раз или два он просыпался и, увидев, что отодвинулся от нее, снова брал ее в свои объятия. Впоследствии Эцио часто вспоминал эту ночь любви как лучшую в своей жизни.
Естественно, они проспали. Но Эцио ни за что не променял бы еще одно соитие с Катериной на артиллерийские упражнения, хотя какая-то часть его существа и сделала ему выговор за этот выбор. Фоном их занятий любовью стали чьи-то приглушенные голоса, затем топот ног и, наконец, уханье пушечных залпов.
– Они тренируются с новыми пушками, – объяснил он Катерине, на мгновение остановившейся в их общем занятии и с недоумением посмотревшей на любовника. – Учения. Марио всегда помнит о выучке. Спуску не дает никому.
Тяжелые парчовые портьеры на окнах почти не пропускали света. Комната была погружена в приятный полумрак. Никто из слуг не тревожил их стуком в дверь. Вскоре стоны наслаждения, срывавшиеся с губ Катерины, заглушили все прочие звуки. Руки Эцио сжимали ее крепкие ягодицы. Катерина упрямо тянула его к себе… Но уже в следующее мгновение их любовное слияние было прервано не просто пушечным залпом.