Артуриана - стр. 35
И вот, по прошествии еще полугода, на свет появился наш первый и единственный сын – Ивейн, крепкий малыш, унаследовавший мои колдовские глаза и черные волосы, но не унаследовавший моего дара.
Уриен был рад сыну, хотя и понимал, что его трон достанется старшим детям, Ивейну вряд ли предстоит рассчитывать на власть.
– Напрасно, – заметила я, – Мальчик родился очень сильным, он станет великим воителем, он поможет в твоей борьбе против саксов. Помни, ты взял в жены ту, что может видеть будущее.
Однако Уриен относился к моим видениям весьма скептически, и хотя сын нравился ему, провозгласил наследником старшего – Морвида.
Но, забегая вперед, скажу, что жизнь расставила все по местам. Ивейн, и правда, вырос в сильного воина, завоевавшего славу во многих поединках и славных битвах, король Артур призвал его в Камелот, где сделал рыцарем Круглого стола и провозгласил наследником престола, если не будет у него своих сыновей.
Услышав об этом, после смерти Морвида, павшего в бою, а также ухода в монастырь младшего – Каделла, и смерти еще одного сына – Рина, Уриен назвал своим наследником сэра Ивейна, к неудовольствию всех прочих детей.
Пока же Ивейн рос послушным и здоровым малышом, при этом в отличие от остальных сыновей, не нуждался в материнской заботе: он никогда не ластился ко мне, наоборот, с ранних лет казался самостоятельным и даже строгим, и надо заметить, меня это устраивало. Я не ощущала в себе желания быть матерью, мне казалось, что моя жизнь в чем-то другом, наверное, потому что я так и не могла забыть слова учителя Мерлина, услышанные в детстве: мне суждено стать величайшей колдуньей и вписать свое имя в историю волшебства.
Между тем, до меня дошли слухи из Камелота, что Артур, наконец, решил вступить в брачный союз. Шум Дикой охоты и мрачное предсказание Морриган унеслись в прошлое, став лишь вереницей бесплотных призраков, и король отчетливо понимал, что ему нужна жена и нужны наследники. Потому он принял решение взять в супруги ту, о чьей красоте слава гремела по всему Альбиону – леди Гвиневеру, или Гвенвифар, как правильно произносили ее имя на уэльский манер, дочь южного короля Леодегранса. Говорили, что девушка хороша собой настолько, что красоту ее невозможно передать словами, не меньше восторгались ее добротой и чистотой души.
Что совсем уж необычно, Гвиневера и ее отец были христианами – поборниками новой религии, исповедовали ее истово и верили всем сердцем. Мне не понравилось, что Артур берет в жены девушку, верующую в Единого, в тот же миг вспомнились мне слова Морриган, которая говорила, что Артур бросит вызов старым богам, не об этом ли вызове шла речь?