Артуриана - стр. 23
День шел за днем, все они были похожи один на другой: я присутствовала на пирах и турнирах, остальное время проводила в своей комнате, упражняясь в волшебном искусстве, ощущала, как растет моя сила, но понимала, что она еще не достигла пика: я могу куда больше, нужно лишь ждать и учиться, учиться и ждать.
Так прошло три года, и Артур превратился из юноши, начинающего правителя, во взрослого мужчину и короля, в котором уже можно было различить признаки грядущего величия, что предрекал ему некогда волшебник Мерлин.
Сам чародей всего несколько раз посещал Камелот, проведать своего воспитанника, посмотреть, как идут дела в Логресе, и я неизменно была рада видеть учителя. Он передавал мне приветы от наставницы, травы и снадобья из леса, а я в ответ посылала Ниниане, Владычице озера, богатые дары и поклоны.
– Ты становишься все сильнее, моя прекрасная воспитанница, – сказал мне Мерлин во время прошлого посещения, – Скоро не будет никого, кто сможет остановить тебя, если понадобится. Пока еще ты не можешь равняться со мной и Нинианой, но скоро, уже скоро, достигнешь силы…
Мы стояли у окна моей горницы, глядя на равнины, что окружали замок. Я подняла на него заинтересованный взгляд.
– Что нужно, чтобы ее достичь, учитель? – спросила я.
– Лишь великие бедствия и страдания делают нас сильнее, позволяя идти вперед, – ответил Мерлин. – Но помни, великая сила – есть великая ответственность. Владеть ею страшно, огонь, что горит внутри, может однажды сжечь и тебя. И все же, у тебя доброе сердце, Моргана, верю, оно не даст тебе оступиться.
– Спасибо, – я кивнула. Не знала, доброе ли у меня сердце на самом деле, ведь не было повода это проверить. Повинуясь внезапному чувству, рассказала человеку, заменившему мне отца – нельзя же назвать отцом лорда Горлойса, коего я не помнила, или короля Утера, которому не было до меня дела, – о своей любви к Ланселоту, к несчастью, безответной.
Мерлин выслушал и нахмурился.
– Бойся, дитя, – произнес он задумчиво, – Подобные чувства могут довести до погибели, знаю по себе.
– Ты очень любишь ее? – улыбнулась я, – Ниниану?
Мерлин кивнул.
– Думаешь, старики, вроде меня, не способны на любовь?
– А она тебя? Тоже любит?
– Она молода и ветрена, но мы уже столько лет вместе. Мне хотелось бы верить, что она любит меня. Скажем так, половина ее сердца точно любит меня. А вот другая – не знаю.
– А что же любит другая половина? – заинтересовалась я.
– Власть. Она честолюбива и жаждет господства.
– Над всем Броселиандом?
– Нет, – Мерлин покачал головой, – Над всем миром земным. И над блаженным островом Авалон. И над всеми мирами, коих тысячи тысяч.