Артемия. Принцесса - стр. 11
От неприятных мыслей отвлекла сверкнувшая серебром витиеватая полоса по центру ленты. Подумав, что мне показалось, всё же об эльфийской ткани я знаю слишком мало, разгладила шёлк, осторожно поворачивая его на свету.
– А-с… А-р? А-р… Ми… – я хмурилась, но вышитые особым образом буквы имели слишком много завитушек, а мой навык чтения пока не так уж хорош.
– Артемия.
Я подняла голову, непонимающе глядя на Симону, и она улыбнулась.
– На ленте вышито «Артемия». Твоё имя, – улыбка няни стала теплее, а пальцы осторожно обвели буквы. – Его вышила твоя мать.
С трепетом я тоже обвела буквы и улыбнулась. Наконец у меня появилось что-то связанное с мамой. Что-то кроме пары официальных портретов, на которые можно было только любоваться и то изредка.
Я потянулась за мешочком, чтобы спрятать свою драгоценность, но Сима покачала головой.
– Эта лента нужна, чтобы вплести её в волосы.
– Но если кто-то увидит, что там вышито, – неуверенно возразила я, тем не менее, покорно повернувшись спиной и позволяя заплести мне волосы.
– Кушай, Мия, – в голосе няни слышалась улыбка. – А я расскажу, почему тебе не стоит бояться, что кто-то увидит эту ленту в твоих волосах.
Любопытство взяло верх над лёгкой грустью, и я медленно кивнула, соглашаясь. А вместе с интересом пришёл и аппетит.
– Как ты знаешь, в нашем мире сейчас шесть богов. И твоя мать была жрицей одной из них… Не вертись! – строго произнесла няня на мою попытку повернуться к ней. – Да, Кармель была жрицей, пусть только младшей. Её служение было посвящено Арион.
– Богине любви? – я непонимающе нахмурилась.
– Жизни. Арион покровительствует жизни. И именно у её последователей красный цвет считается траурным.
Я попыталась скосить глаза, чтобы посмотреть на няню, но та всё ещё колдовала над моими волосами. Шумный вздох на неё тоже впечатления не произвёл. И рассказ ни про богов, ни про маму она продолжать не торопилась. Уже и каша закончилась, и кружка компота опустела наполовину, когда Симона наконец довольно выдохнула и отпустила готовую уже косу.
– Ты хотела что-то спросить? – няня наконец заметила, что я нетерпеливо ёрзаю на месте.
– Если мама была последовательницей богини Жизни, то почему… – я замялась, не зная, как правильно будет сказать.
– Почему умерла? – Сима с лёгкостью поняла, что меня волнует. – Богиня уже не всесильна, и некоторые болезни теперь нельзя исцелить простым обращением к божественной милости. Иногда для излечения надо предложить что-то… – она замялась, осторожно подбирая слова. – Достойное. На замену. Кармель просто сделала выбор.