Артефакты и я в Академии Белого Дракона - стр. 53
— Я постараюсь всё выяснить относительно этого портала, — нахмурился Маркус, его лицо блеснуло чешуёй, как происходило в моменты особенного нервного напряжения. — Что происходило дальше за завтраком?
— Они разговаривали, а потом он предложил ей и парню обучаться в Академии на одном из его факультетов, — пальцы Аттикуса с силой сжали края подоконника. Он замер, с надеждой ожидая реакции Маркуса. Осознает ли волшебник, как опасно обучении Кристины в Академии, да ещё под вредоносным влиянием Бартоша?
— Прекрасно, — ответил Маркус, оборачиваясь на друга. — Я и сам думал это им предложить. Жаль, что Бартош опередил меня, но, в целом, это не катастрофа. Идея позволить Кристине обучаться в Академии прекрасна, ты не находишь?
— Ты не понял, - Аттикус прекратил терзать край подоконника, отошёл от окна, приблизился к старику и даже уселся на край стола, отодвинув бумаги и тем самым показывая, насколько будет важно то, что он намерен сказать. — Бартош выставляет меня каким-то… я не знаю…. Каким-то ханжой и трусом, который боится магии и учит людей избегать её…
— Но разве это не так? — добродушно улыбнулся Маркус.
Аттикус посмотрел на друга несколько обиженно. Вздохнул.
— Так, но… — он снова ударил ладонью, на этот раз снова по дубовому столу. — Проклятье!
— Аттикус, — дружелюбно обратился к нему старый дракон. — Так думают все студенты. Оскар и Кристина всё равно бы это поняли или узнали. Или тебе всё равно, что так думают все, но задевает, что теперь так думает она?
Он лукаво заглянул в зелёные глаза, но Аттикусу было не до глупых намёков, и он не стал отрицать очевидного:
— Естественно! Естественно, меня задевает, что именно она так будет думать! Ты сам поставил задачу подружиться с ней, помнишь? С ней, а не со всеми студентами! Конечно, мне важно, что она думает!
Это начинало злить. Отчего-то даже сильнее, чем Бартош с его выдуманными историями и предложением обучать девчонку.
— Лишь поэтому? — лукавство в голубых глазах старого волшебника действовало на нервы.
— Ещё потому, что Бартош снова обыгрывает меня, — нехотя признался Аттикус, снова не поняв намёков друга. Вражда с Бартошем значила для мужчины куда больше, чем полагал белый дракон.
— Ладно, — кивнул Маркус. — Что ещё было за завтраком?
Аттикус скрипнул зубами, помолчал, а потом честно ответил:
— Я вёл себя резко. Бартош разозлил меня, но врезать ему прямо там, в ресторане, показалось мне плохой идеей. Ну и…
— Ты нахамил Кристине, — закончил за него Маркус.
— Ну, не совсем нахамил, — он припомнил, что и правда не хамил, лишь навязывал своё мнение и был излишне строг и самоуверен. — Но, скажем так, она стала ненавидеть меня чуть больше после этого завтрака.