Артефакт для правителя - стр. 3
Проводив высокопоставленного клиента, магистр Амброзиус тотчас же принялся писать письмо. Друг его, Петрус, в юности поражал профессоров глубиной ума и высотой помыслов. Почтенные педагоги долго сокрушались, когда вместо служения науке молодой человек выбрал служение Творцу.
Сам магистр Амброзиус, хотя и сокрушался потере товарища по студенческим забавам, в душе прекрасно его понимал. Принятие сана было одним из условий, которые выставил Петрусу отец, оплачивая его обучение в Академии. Управлять богатым монастырем было, несомненно, намного приятнее, чем мыкаться по вельможам в поисках места. Не всем ведь везет так, как ему, Амброзиусу, которого приютил старый герцог.
Опять же, отцу Пиусу, как теперь стал зваться магистр Петрус, точно не было нужды опасаться попасть под ведовской процесс. Магия как таковая уже несколько десятилетий была признана даром Творца. Но вот ее использование все еще вызывало вопросы. Порой – весьма неприятные.
Собственно, ответами на эти вопросы часто приходилось заниматься аббату Пиусу. И магистр надеялся, что тот, по старой дружбе, поделится некоторыми из них. Потому что до сих пор наука знала только один тип артефактов, которые умели восстанавливаться после магического удара. И где взять подобный для своего герцога, магистр не имел ни малейшего понятия.
«Я надеюсь на вашу помощь, мой добрый друг», - писал он, - «Потому что сердце мое замирает от одной только мысли, что хаос династических войн может поглотить наш благословенный край. Кроме того, герцог Вильгельм-Август – сын моего также доброго друга и покровителя. И больно мне видеть, как страдает этот во всех смыслах замечательный молодой человек».
Написав письмо, лейб-медикус запечатал его воском и личной печатью. Потом, подумав, провел над конвертом рукой, делая несколько пасов. Сверху – простенькая защита от намокания. Она, как и большинство бытовых несложных бытовых заклинаний, одной из первых прижилась в замковых покоях после эпохального решения Совета Двенадцати.
Под ней – защита от чужих рук, которая уничтожит письмо при попытке вскрытия. Штука более редкая и дорогая, но, тем не менее, известная каждой более-менее приличной Тайной службе. И, в самом низу, спрятанный под двумя слоями заклинаний, личный знак. Маленькое напоминание о студенческих временах, которое должно убедить друга-Петруса, что письмо написано лично Амброзиусом, без любого контроля или принуждения.
Несколько дней спустя, прочтя это письмо, почтенный служитель Храма крепко задумается. Да, Амброзиус прав, подходящий материал у него есть. И, возможно, этот сумасшедший план даже сработает. Но даже один неучтенный параметр может свести всю задумку на нет. Слишком ценен материал, слишком велики ставки, чтобы так рисковать.