Арнольд Дейч. Вербовщик Божьей милостью - стр. 23

, которые на дирижабле «Италия» летели к Северному полюсу, но потерпели крушение. В том же месяце началось строительство «Уралмаша» – Уральского завода тяжёлого машиностроения, который будет введён в строй ровно через пять лет. Про спартакиаду, проходившую с 11 по 23 августа, уже сказано. 12 октября в Центральном доме Красной армии дал свой первый концерт Ансамбль песни и пляски Красной армии, который впоследствии войдёт в историю мировой культуры как Краснознамённый ансамбль имени Александрова… В общем, строительство Нового Мира и успехи в таковом – налицо.

Но в том же самом 1928 году в Советском Союзе разворачивались и события совершенно иного порядка. С 18 мая по 6 июля в Москве проходило печально известное «Шахтинское дело» – процесс, положивший начало целому ряду подобных судилищ против разного рода «вредителей» и «врагов народа». 30 сентября в газете «Правда» опубликована статья Николая Бухарина[59] «Заметки экономиста», где, в частности, говорилось: «В порах нашего гигантского аппарата гнездятся… элементы бюрократического перерождения с их полным равнодушием к интересам масс, их быту, их жизни, их материальным и культурным интересам»; тогда же, после того как Советской власти не удалось получить из деревни хлеб экономическими мерами, руководство страны перешло к политике раскулачивания и массовым репрессиям в отношении крестьянства…» И это ещё далеко не всё из «той же серии»!

В общем, «не всё благополучно» было не только в Датском королевстве.

Но дальнейшее осознание событий зависело от того, кто что и как понимал и принимал: одни видели в происходящем неизбежное обострение классовой борьбы, другие – откровенные перегибы.

В качестве «положительного примера» вспомним о визите в Москву в 1935 году такого хорошо известного Дейчу человека, как Энтони Блант[60], студента Кембриджского университета. «У него сложилось об СССР самое благоприятное впечатление… На него произвели впечатление масштабы строительства в Москве (хотя новые дома не очень отвечали его эстетическому вкусу), система образования (бесплатного). В искусстве он оценил то предпочтение, которое наши художники отдавали реализму, ему пришлось по вкусу наше монументальное искусство, поразила архитектура, метро… Пребывание в СССР сделало его убеждённым сторонником социалистического общества. Он считал, что оно подлинно демократично и служит интересам народа… Не один он думал так хорошо о Советском Союзе. В те годы в Москве были Анри Барбюс, Ромен Роллан, Лион Фейхтвангер. Все они восхищались успехами советской страны, видели в ней противовес фашизму»