Армия США. Как все устроено - стр. 9

Сержант подмигивает мне, хватает какую-то бумажку со стола, комкает и ловко швыряет в обтянутый черным целлофаном утилизатор. Ну, в смысле в урну. И вновь глядит на меня. Как гипнотизер. Голос его вроде обычный, но… Он завлекает, завораживает, заставляет слушать, хотя английский язык я знаю… Ну как вам сказать… Да я его вообще не знаю. А Берд продолжает вещать, обращаясь не к переводчику, а конкретно ко мне:

– Мы, сержанты-рекрутеры, заставляем этих детей понять, что их решение должно быть твердым и это нечто такое, что улучшит их личную жизнь и жизнь семей. И контакт, который вы устанавливаете с солдатом, должен быть железным, чтоб убедить его пройти базовую подготовку и потом специальную подготовку.

– А льготы, допустим, для ветеранов боевых действий? Они положены?

– У нас все индивидуально. Каждому свое.

Я обращаю внимание на стенд с фотографиями. У нас в советские времена вот так вывешивали портреты Героев Советского Союза. Я кивнул:

– Герои, да?

– Будущие.

– В смысле?

– Это наши лучшие приобретения за год. Наиболее выгодные люди для армии США. По результатам тестирования.

Под фотографиями, ручкой, вместе с именами-фамилиями начерчены суммы. $35 000, $20 000. Да это же торговля, охота за головами! Здесь у каждого своя цена. Можно купить.

– И многие у вас проходят тестирование?

– Из ста пятидесяти человек, которых мы сюда приглашаем или которые сами приходят, остается один. Желающих-то хватает. Но у одного сердце больное, другого зарплата не устраивает. Или он добивается бесплатного образования, но не проходит элементарных тестов по интеллекту, и Министерство обороны отказывается за него платить, он уходит. Для прошедших проверку мы определяем место, где они будут проходить подготовку, где из них будут делать солдат. Есть такие: бросают все – и в армию.

Вот так. Уговаривают. Деньги сулят. И специальность в американской армии ты сам себе выбираешь. У нас же пересек порог военкомата – все, милый, ты, как говорится, «раб лампы»: куда скажут, туда и пойдешь. Мечтал быть спецназовцем, «спэшелом», а тут бац – оказался в стройбате. И не жужжи, не поможет. Мне почему-то стало обидно за нас, за русских. Меня потянуло на желчь:

– Интеллект, значит, проверяете?

А что, у нас глупых нет. У нас в пехоте интеллигентные солдаты. Это стереотип, мол, солдат: пиф-паф, бам, бам, бам! Всех убил и пошел. У нас техника сложная, оборудование – дурак не справится. Надо развиваться, прогрессировать, чтоб соответствовать. К нам бизнесмены идут служить, ученые. Вон, в 82-й десантной дивизии даже доктор наук есть. Не нашли люди себя на гражданке. А мы рады – пожалуйста: идите к нам.