Армия древних роботов - стр. 18
Когда бодрящий отвар вскипел и, снятый с огня, чуть остыл, Зил протянул глиняно-тыквенный горшок Далю:
– Пей, дружище. Полегчает, боль из суставов и костей уйдет. И зубы твои болеть перестанут…
На Поле Отцов ратники Мора не только хорошенько намяли бока мятежному рабу-альбиносу, но и надолго – если не навсегда – испортили ему обаятельную улыбку.
– Ты первый. – Даль скрестил руки на груди.
Вот тебе и союзник!.. Куснув губу – неужели альбинос всерьез думает, что Зил задумал его отравить? – леший хорошенько отхлебнул из горшка. И, чуть помедлив, еще отхлебнул. И облизнулся. Вкус у отвара был насыщенный, пахло от него душицей, чабрецом и мятой. Во рту стало свежо, от желудка к конечностям и голове заструилось приятное сонное тепло. Второй раз предлагать он не стал, поставил горшок на землю так, чтобы не перевернулся, а сам занялся снадобьем для зога. Травы, соцветья и корешки следовало хорошенько выварить, постоянно помешивая, пока вода полностью не испарится, а затем растереть их в вязкую однородную кашицу.
Когда он закончил, в горшочке с бодрящим отваром осталась лишь трава на дне, а чрезмерно бледное от природы лицо альбиноса раскраснелось.
Вывалив на ладонь горячую буро-зеленую кашицу, Зил подошел к хрипло дышащему зогу.
– Ну что, хвостатый, будем тебя лечить. Давай-ка ложись правильно.
В пути их связь окрепла. Чтобы заставить зога подчиняться, уже не требовалась «птица». Со стоном ящер перекатился на бок, чтобы леший без труда мог добраться до гнойной раны на груди. В разрыве плоти белела кость. Зил протянул руку, чтобы втереть туда кашицу – снадобье должно оттянуть гниль и восстановить пораженные ткани, – но, так и не коснувшись зога, замер.
У краев раны под воспаленной красно-белесой кожей что-то шевелилось. И не только у краев, но и везде под кожей тут и там вздувались волдыри, под которыми происходило какое-то движение, сопровождавшее странным звуком – то ли гулом, то ли жужжанием.
«Птица» зачесалась так, что захотелось оторвать себе руку.
– Беги! – рявкнул леший.
К счастью, на этот раз Даль не скрестил лапки на груди и не потребовал от него первым сделать шаг – Даль вскочил и понесся по равнине так, что ему позавидовал бы молодой зайчер, куда только подевалась неуклюжесть из-за распухших суставов. И выбрал он верное направление – к небольшой роще, зеленеющей иголками в сотне мер западнее.
Зог засучил лапами и захрипел.
В глазах его было столько боли, что Зил не смог его сразу оставить, и это едва не стоило ему жизни. В брюхе ящера забулькало, заурчало. Из раскрывшейся клыкастой пасти, пузырясь, хлынула кровь. Тушу подбросило и затрясло. Но главное – за считаные мгновения ее раздуло чуть ли не вдвое!..