Армейская заповедь - стр. 18

– Занимаюсь тем же, чем здесь, перед вами, – улыбнулся Водорезов.

– Вы каскадер? – без усмешки спросила Нелли.

– Да, – кивнул Николай.

И тут же продемонстрировал свои способности, сделав колесо с помощью одной руки.

– Ни разу не общалась с каскадером. Вы будете дублировать Катиных актеров? – поинтересовалась Нелли.

Эта Катя как-то связана с актерами и каскадерами! Что ж, не так уж плохо… Водорезов мысленно пытался угадать наиболее подходящую профессию для молодой женщины, подруги бизнес-леди.

– Трудно сказать, – ответил он. – Кстати, где сейчас может находиться Катя? Ее мобильник не отвечает.

– Не отвечает? – Бизнес-леди вскинула тоненькие изящные брови. – Ах да, с утра она собиралась в актерское агентство, а во второй половине дня у них просмотр.

– На «Мосфильме»? – спросил Николай.

– Нет, там, где она учится, – пояснила Нелли, – на высших режиссерских курсах.

Ну вот и все. Теперь можно было расставаться. Катя – студентка режиссерских курсов. Однако уходить Водорезов не торопился.

– Я загляну к вам в кафе? Вместе с Катей? – улыбнулся Николай.

– Сколько угодно, – одарила его ответной улыбкой Нелли Владимировна.

Улыбалась она искренне. Во всяком случае, Водорезову почему-то хотелось в это верить.

Не прошло и сорока минут, как с помощью ноутбука Водорезов собрал полную информацию о высших режиссерских курсах. Там же он нашел объявление о том, что учащаяся этих курсов Екатерина Терентьева ищет актеров лет двадцати пяти – тридцати и актрис того же возраста для съемок в дипломном фильме. Неожиданно нашлась и фотография Кати Терентьевой. Коротко стриженная изящная блондинка. Несколько худощавее своей подруги Нелли. Впрочем, может быть, это была и не та Катя. В любом случае Водорезов должен немедленно двигаться в сторону режиссерских курсов и для начала найти Катю Терентьеву.

Пока Николай ехал до станции «Белорусская», его мысли были о Сашке Гридневе. Подполковник вспоминал годы совместной службы в разведке воздушно-десантных войск.

С Сашей Гридневым они сдружились в африканских тропиках. В начале девяностых, когда уже распался СССР, Россия продолжала оказывать военную помощь одному из африканских государств. Российских войск как таковых там не было, а вот инструкторы и советники в немалом количестве. В основном ракетчики, летчики, спецы ПВО, танкисты. Но были и специалисты по тактической разведке и воздушно-десантному делу. В числе этих немногих оказался Николай Водорезов, едва прикрутивший на погоны четвертую капитанскую звездочку. Почему штаб ВДВ остановил свой выбор на Николае, сказать трудно. Кому-то из высших чинов показалось, что он коммуникабелен и человеколюбив, а в обучении африканцев десантному ремеслу это самые главные качества. Гвардии капитан Водорезов почти целый год учил негров стрельбе (в том числе из гаубичной артиллерии), приемам маскировки и передвижения в условиях разведывательных мероприятий, а также артиллерийской корректировке. Особенно интересными оказались занятия по РБ – рукопашному бою. Негры ребята здоровые, во вверенном Водорезову десантном батальоне самый маленький – метр восемьдесят пять. Драться привыкли кулаками, ножищами и головами. Последнее у подчиненных капитана было не слабее пушечного ядра. Однако большинство из них слыхом не слыхивало о таких элементарных приемах, как подножка и залом руки за спину. Для них такие вещи были открытием, эдаким русским ноу-хау. А Николай, по счастью, еще до училища стал кандидатом в мастера спорта по самбо. Тренер, незабвенный Юрий Семенович, учил Колю не только спортивному, но и боевому самбо. Попав в спецназ ВДВ, Водорезов понял, что не зря потратил время на тренировки. Так вот, негры-десантники, которым русский капитан еле до плеча макушкой доставал, поначалу всерьез Николая не восприняли. Но как только он показал свое владение самбо, уронил пару двухметровых и обездвижил, сильно зауважали. Просили научить, но не очень-то самбо у них пошло. Все-таки они потенциальные молотильщики, в лучшем случае боксеры. Поэтому курс РБ свелся к приемам типа – «прикладом бей, штыком коли, магазинной коробкой бей, прикладом прикрывай голову». Саша Гриднев появился на третий день пребывания Водорезова среди африканских десантников. Долговязый, с неуставной прической, похожий скорее на какого-нибудь рок-музыканта, нежели на офицера. Он представился военным переводчиком. Сказать по совести, без переводчика с африканцами общаться было иной раз куда легче, так как язык жестов был им более доступен. Однако порядок есть порядок. Положен переводчик, значит, ничего не попишешь. Военный переводчик отличается от гражданского тем, что досконально знает все армейские термины. Саша постоянно таскал с собой специальный блокнот, в котором были записаны эти самые термины, и не стеснялся в него заглядывать. Вскоре Водорезов и Саша сдружились. Гриднев тогда был еще курсантом военного института иностранных языков. Но поскольку Африке срочно требовались знатоки португальского (коим Саша и владел), то курсанта Гриднева и еще нескольких «португальцев» в срочном порядке произвели в младшие лейтенанты и отправили на континент. Доучиваться в институте до второй звезды они должны были после полугодичной спецкомандировки. У Николая до сих пор сохранилась фотография – он, Саша и еще пара ребят стоят на фоне пальм, под палящим африканским солнцем. Сами загорелые, почти что негры, одетые в «верде оливо», так называемую кубинскую униформу зеленого цвета. Рукава у всех закатаны, специально, чтобы отличаться от кубинцев, чьи инструктора также присутствовали в местных вооруженных силах. И, разумеется, никаких погон и прочих знаков различия. В стране русские советники находились, скажем мягко, по «неофициальному приглашению». Потому вынуждены были соблюдать нормы скрытого пребывания. В боевых действиях принимать участие были не должны, только обучать и инструктировать. Однако пришлось Водорезову с Сашкой и повоевать. Это случилось первого июня. За восемь минут до конца обеденного перерыва в квартиру Николая ворвался его шеф, советник командующего ВВС и ВДВ, полковник Малаян.