Армада - стр. 42
Лента конвейера снова двинулась вперед, загружая мой беспилотник в тоннель, а затем запуская его в космос.
Все было как в «Красном рассвете».
Первая группа вражеских кораблей уже высыпала из ближайшего «дредноута» – словно шершни из металлического улья. Они помчались прямо на нас.
Спустя долю секунды перед моим беспилотником уже находились сотни «глеф» и десятки похожих на драконов «виверн», которые извивались и ползли, словно змеи. Все они двигались в унисон, готовясь атаковать «Ледокол». Задержав дыхание, я прицелился в одну из «глеф» в первом ряду. У меня было такое чувство, что я должен свести счеты с этой проклятой тварью – за то, что она вырвалась из моей фантазии и проникла в реальность, за то, что заставила меня усомниться в состоянии своего рассудка.
Трехмерный тактический дисплей вспыхнул, предупреждая о том, что позади меня взорвался реактор. Я успел ускориться как раз вовремя, чтобы не попасть во взрывную волну.
Продержаться дольше нескольких минут в битве такого масштаба нелегко. Для того чтобы уклоняться от огня, требовались отличные рефлексы, умение ориентироваться в пространстве и способность предугадывать действия врага. Нужно было находить лучший маршрут сквозь ряды противника, отступать и атаковать одновременно.
Потратив не один час на изучение маневров собрукаев, я постепенно начал распознавать в этом хаосе определенные последовательности. Иногда они летели, словно стая птиц, которая кружит перед посадкой. В других случаях делали резкие повороты, словно косяк хищных рыб. Но модель в их поведении была всегда, и способность ее разглядеть позволяла мне предсказывать реакцию врага, а это, в свою очередь, облегчало прицеливание – если я слушал правильную музыку. Музыка была ключевым фактором. Старые рок-песни на кассетах отца подходили идеально, потому что у них был ровный, интенсивный ритм, который служил мне боевым метрономом.
Я включил обратные ускорители, разворачивая корабль на 180 градусов, и открыл огонь короткими очередями из «солнечных пушек» по «глефам», которые сели на хвост «Ледоколу».
Когда я попал в первую цель, она взорвалась, превратившись в шар огненной плазмы. На дисплее появилось сообщение о том, что я стал первым, кто уничтожил противника в этом бою.
– Один есть, осталось еще пара миллионов, – объявил я по системе связи. В крови уже кипел адреналин. Уничтожение инопланетян в видеоиграх всегда было для меня способом выместить на чем-то свой подростковый гнев, однако сегодня при каждом нажатии на гашетку казалось, что меня переполняет ярость.