Арлекин - стр. 23
Народ сбежался на потеху, а Кубанец еще и Ваньку Кузьмина, губернаторского шута, сзади усадил. Ванька князька кнутом охаживает: «Поехали!» Одно слово – комедия! Люди покатываются, а солдаты, он углядел, больше все тихо смотрят, но это и хорошо – знать будут впредь, каково с самим Волынским тягаться. Генерал Матюшкин ни-ни, полдня уже прошло, он и носу не показал, а ведь половина Астрахани уже на площади побывала. Да только ветер всех повымел – холодно.
Артемий Петрович стоял у окна, лицо презрительно дернулось: «Черт их дери, пускай пишут!»
Он ни минуты не сомневался в правильности содеянного: так только и надо, коль мирного языка не понимают! Но собачий лай выворачивал душу наизнанку, и он клял себя за потерянные полдня, но к делам никак не мог подступиться – все возвращался мыслями к своенравному мичману, и злоба клокотала в груди, изводила, не давала сосредоточиться.
Дверь приоткрылась, в щель просунулась круглая голова Кубанца.
– Армяне пришли, ваше превосходительство, дозволите впустить?
Ординарец хорошо знал, как не любит генерал-губернатор астраханский, чтобы его беспокоили после обеда, но Артемий Петрович сам приказывал вчера звать армян к этому часу. Те пришли и теперь толклись в прихожей.
– А Мамикон-то, ваше превосходительство, давешних иноходцев привел, – хитро улыбаясь, сказал Кубанец. – Так как прикажете?
И тебя небось умаслили, подумал.
– Давай, давай веди в маленький кабинет, только не сюда. Да накрой там… – Волынский повернул голову от окна к двери. – Пускай ждут.
Он потер затекшую руку (еще в детстве свалился с лошади) и снова повернулся к окну.
Езжу, значит, плохо, – еще раз всплыло в памяти, но он уже думал о другом. Он благодарил провидение, наславшее армян, – дело, и он ухватился за него, и срочное дело, как всегда, исцелило от ненужных мыслей.
Армяне пришли. Хотят насчет торговли говорить, против персов опять подбивать станут. Сейчас, сейчас начнется сладкоголосие восточное… Что турки, что персы, что армяне – азиаты все хитры. На вид-то они послушные, но только на вид… Теперь его не обманешь, а раньше…
Отправил государь в Персию посланником. Много ли он о ней до поездки знал? Знал только, что существует такая держава, а каковы там люди, что у них за законы? Так прямо Шафирову перед отъездом и признался; но барон – голова: утешил, наставил, обнадежил. А как вернулся в Петербург, так и удача вышла, повышение – полковник и генерал-губернаторство в новой губернии, Астраханской. Петр очень доволен был, все прошлые грехи списал, расцеловал, сюда направил. К Персии близко, значит, дело знакомое – так государь подумал и не ошибся: нагляделся он здешнего люда, на мякине не проведешь!