Аркадий Гайдар без мифов - стр. 10

И вечером матери: «Прости, мамочка, но произошла неприятность».

Мать все равно бледнела. Продукты дорожали. Кринка молока стоила бог весть каких денег, но мать уже не плакала. «Я все уладила, – говорила она ему час спустя. – Спасибо, что не пришлось краснеть».

А через день-другой случалось что-нибудь еще. И он снова говорил: «Извините, это сделал я». И на него опять обрушивалась лавина обидных слов, но поступать иначе он уже не мог.

Приятели над ним, конечно, смеялись. Сами они, если что натворят, тут же удерут или изобразят благородное негодование на лице: «Бог свидетель, это не я и не мы!» И набожные соседи, слыша такие клятвы, отступались. А хитрые приятели подмигивали Аркадию: «Учись, разиня. Видишь, ни шума, ни полтинников».

Но снова хитрить, снова бояться разоблачений и всякого рода скандалов он уже не мог. Идти с признанием в очередном нелепом поступке было тяжело и стыдно. Но зато когда все повинные слова были произнесены, он ощущал легкость во всем теле и радость в душе. Ему не нужно было никого бояться.

Позднее Аркадий понял: преодолевая страх наказания, он научился побеждать в себе любой страх. Это не значило, что он перестал всего бояться. Просто у него появились выдержка и воля. Даже если Аркадий допускал серьезный промах, он теперь не слабел от испуга: «Ах, что мне за это будет!» – и не делал тут же нелепых, трусливых шагов. Он не боялся ответственности, но помнил, что за каждую оплошность придется отвечать. И это его порой удерживало от новых нелепостей.

…Сколько раз потом, стремительно взрослея, в обстоятельствах далеко не домашних, Аркадий вспоминал с благодарностью и нежностью маму. С тех пор как он помнил себя, она всегда требовала от него волевых поступков.

В семье Голиковых много занимались самообразованием. Родители прочитывали множество книг, изучали французский и немецкий языки, говорили на этих языках между собой. Аркадий все запоминал. Через много лет французские фразы из старых пособий Аркадий Петрович любил вставлять в свои письма, но писал их, эти фразы, русскими буквами.

А немецкий в 1941-м пригодился на Юго-Западном фронте под Киевом и в партизанском отряде под Каневом. Гайдар помогал при допросах, читал и переводил документы, захваченные у гитлеровских солдат.

…Оттого что в доме постоянно звучали стихи, Аркадий научился говорить в рифму. Первые стихотворные строчки он сочинил, еще не умея читать и писать. Мама Наталья Аркадьевна даже купила альбом в сафьяновом переплете, чтобы записывать его рифмованные двустишия.