Аркадиана. Повесть - стр. 8
– Ренат, – умоляю я. – Ну что ты мучаешься? Мне правда ж пять минут идти. А тебя еще менты поймают.
– Я не мучаюсь, я тебя провожаю, – отвечает Ренат строго.
Я замолкаю. Спорить с Ренатом бесполезно.
– Потому что ты мой друг, – продолжает Ренат веско, рассуждая сам с собою. – А с друзьями всегда надо поступать, как с друзьями. Я так поступаю.
И он хмурит брови, словно сам с собой не согласился.
– Ясно, – говорю я покорно, и больше не возражаю.
Ренат доводит меня до подъезда. Внутрь не заходит. Он знает, что у меня за дом. Если я покажусь с ним в холле, завтра ко мне на допрос с пристрастием будет очередь, как к лопнувшим банкам в дефолт. Могут и маме позвонить. Сигнализировать. Ренатова внешность выходит за пределы стандартного славянского типажа, доверия он не внушает – ни московским дежурным по подъезду, ни представителям милиции всех сортов подчинения.
Слава богу, в холле никого. Проходя мимо доски объявлений, я автоматически ищу, какие кары сулит миру обиженный в задницу водитель синей иномарки. Но водитель еще не разразился угрозами. Обдумывает, видать, обслюнивая под настольной лампой чернильный карандаш… Формулирует… Висит старый список неплательщиков за коммунальные услуги с запоздалой на пятнадцать лет угрозой выселить за сто первый километр, и больше ничего.
Я отпираю дверь на лестничную клетку. Стараюсь тише, но замок старый, раздолбанный, несколько раз перебранный местным умельцем, и ключ, поворачиваясь, гремит, как колодезное ведро. Добираюсь на цыпочках до собственной двери. В щель засунута записка. Я внутренне вздрагиваю – не люблю получать ни записок, ни писем. Никто еще ничего радостного не сообщал, все больше неприятности… Но делать нечего – я разворачиваю и читаю несколько строк аккуратным, совершенно не мужским подчерком.
«Нина, не застал, заеду завтра. Саша.»
Между прочим, его не интересует, буду ли я дома. Заеду – и все тут. Правильно, что тебе еще делать… Сиди и жди.
С досадой я складываю записку и машинально чищу ноготь бумажным уголком. Тут клацает замок и является соседка Валентина Михайловна. То ли соседи днями напролет обнимают замочные скважины, то ли двери у них из папиросной бумаги, во всяком случае, по первому же свисту выскакивают все, как пингвины на сушу.
– Нина! – заявляет она тоном школьного завуча. – К тебе Саша приезжал.
– Я знаю, – соглашаюсь я. – Он записку оставил.
И поспешно предъявляю записку, как паспорт. Это уже на безотчетном уровне.
– А я же не знала, куда ты пошла, – продолжает Валентина Михайловна. – Ну а он только руками развел: жаль, говорит, что не застал. Вот так.