Аристократка в академии некромантов, или Как снять проклятье - стр. 7
– Отличная юбка, – криво усмехнулся этот непроходимый наглец и, козырнув двумя пальцами, скрылся за дверью.
Сердито засопела, желая чем-нибудь запустить некроманту вслед, но передумала. Самой же здесь убираться. Теперь это и мой кабинет тоже…
Инструкция наводила ужас. Не только своим истрепавшимся видом и кляксами чернил в некоторых местах, что закрывали часть текста, но и содержанием.
Тушка костееда? Вяленая крыса? Забальзамированный трупоед обыкновенный?
Шумно сглотнула, желая протереть глаза. Мне ведь всё это кажется, да?
В списке необходимого ещё значились учебные плакаты и кристаллы подчинения, магические накопители. Графины с водой для принимающей комиссии и… вазочка с печеньем. Серьёзно? Они, правда, смогут есть, когда перед ними будет лежать мёртвая нежить?
Признаться, я даже восхитилась. Это же надо обладать такими крепкими нервами и устойчивой психикой. Невозмутимостью. Я бы вряд ли смогла проглотить хоть кусочек…
Для начала переписала инструкцию на новый лист и подкрепила её в папочку с другими инструкциями. Удовлетворённо кивнула, сунула папку под мышку и отправилась искать коменданта. Правда, где носит этого старика, похожего на скелет, обтянутый кожей, неизвестно. За три дня я поняла одно: комендант появляется в самых неожиданных местах и, видимо, тогда, когда сам этого хочет.
Покинула административный корпус, по пути столкнувшись с несколькими магистрами, и направилась к сторожке, надеясь застать старика там.
Каблуки сапожек утопали в рыхлой сырой земле. От влажности, которой был пропитан воздух, по рукам побежали мурашки. На тренировочном поле стоял гвалт голосов. Адепты ругались. Ругались не хуже портовых грузчиков. И магистры на это мало обращали внимания.
Когда я была изумлена и шокирована этим безобразием, ректор лишь отмахнулся, усмехаясь.
«Магией смерти тяжело управлять. Она не стабильна, требует большой концентрации, если ребята будут ещё и эмоции сдерживать… вообще свихнутся…»
К моему удивлению, я очень быстро привыкла слышать браную речь из уст адептов, даже немногочисленных девушек, у которых тоже пробудился дар, и уже воспринимала её как нечто естественное. Слух не резало, а я ведь в академии всего три дня. Что будет со мной через месяц? Сама ругаться начну?
От одной только мысли об этом стало нехорошо. Узнай отец, что его дочь начала использовать нецензурные слова, он бы… пришёл в негодование. Дочь графа… нет, не просто графа, генерала, ругается, словно вульгарная девица из кабаре… Бедный мой папа, светлая память ему…
Сторожка находилась у кладбища, окружённого кривой оградой. Между ржавых прутьев бегали зелёные огоньки охранного заклинания. Могилы укрывал густой белый туман, что никогда не рассеивается (по крайней мере, я не видела этого). На перекошенном кресте гордо восседал ворон. Завидев меня, он пронзительно каркнул и, взмахнув мощными крыльями, улетел.