Аристократка в академии некромантов, или Как снять проклятье - стр. 61
… пианистка чуть не прошла мимо.
– Мисс Дэй! – спохватилась я, подскакивая с места, и бросилась следом.
– Не интересует, мисс Шин, – деланно-равнодушно отмахнулась та. – Я не приду к вам на осмотр.
– К нежити осмотр! – нарочито-импульсивно воскликнула я, хватая её за запястье. – У меня дело чрезвычайной важности, только вы в силах мне помочь. Распоряжение ректора, – соврала невозмутимо и потянула адептку к главному корпусу.
Оказывается, у меня вошло в привычку прикрываться ректором, но я ведь в благих целях. Боюсь, пока я не заслужила доверия, меня даже слушать не станут.
Стоило войти в лекторскую, которую я уже почти переделала под музыкальный класс, Фабиана резко остановилась.
– Я не стану играть! – выпалила она, будто испугавшись, и выдернула свою руку.
– И не надо, – легко согласилась я. – Играть я и сама смогу. Надо лишь настроить. Так вышло, что мне для нужд академии доставили расстроенный инструмент. Только ты можешь его настроить, поэтому я очень прошу помочь.
Фабиана замялась в нерешительности, но моё честное невозмутимое лицо заставило её обречённо сдаться.
– Если только настроить… – глухо протянула она и заозиралась в поисках инструментов.
Я осторожно отошла и открыла дверь, чтобы каждый проходящий мимо адепт слышал звуки рояля…
Фабиана полностью погрузилась в своё занятие. Она была так сосредоточена и увлечена, что не замечала того, как вокруг медленно собираются молчаливые зрители. Они негромко перешёптывались и затихали во время каждого проигрываемого аккорда. Пианистка довольно долго добивалась нужного звучания, но, кажется, будто получала от этого истинное удовольствие.
Закончив настраивать рояль, Фабиана сыграла всем известную детскую мелодию. На ней обычно и проверяют звучание. Но всё равно даже такая незатейливая песенка заставила адептов улыбнуться и зааплодировать.
Фабиана вздрогнула, будто очнувшись ото сна и поспешила закрыть крышку.
– Я закончила, – выпалила она, пытаясь сбежать.
– Это хорошо, но мне нужно убедиться, – деловым тоном произнесла я и, доверительно вручив Фабиане трость, села за инструмент. Открыла крышку и демонстративно размяла пальцы. – Итак, посмотрим, чему вас в академии искусств обучали…
Пианистка уязвлённо вспыхнула и поджала губы, а я лишь усмехнулась и заиграла.
Признаться, первые аккорды любимой сонаты я вязала слишком уверенно. Мышечная память – ничего не поделать, я могла сыграть её с закрытыми глазами. И последний раз, когда я ошибалась в нотах или тональности, было лет пятнадцать назад. Тогда ещё мама была с нами, и папа возвращался со службы гораздо чаще. Тогда в доме пахло счастьем. И персиками… Мама любила персики.