Архипов. Стратег - стр. 21
– О, сейчас снова их одареныши полезут, – проворчал старик. – Ребята, вы знаете что с ними делать.
Макарыч повернулся к сгрудившимся вокруг него бойцам и остановил взгляд на мне.
– Ой, вы простите, ваше благородие, что я так. Просто мы тут с ребятами по-простому, по-свойски кумекаем.
– Брось, Макарыч! Говорил же, какой я тебе «благородие»? То, что у меня есть дар, еще ничего не значит. Я из таких же простолюдинов, как и ты, так что не стесняйся в выражениях. Главное отбить атаку.
– Вот об этом я и хотел поговорить. Одареныши… – Макарыч снова запнулся и перевел на меня взгляд. – В общем, поляк кинет в бой сперва пехоту, чтобы прощупать наши уязвимые места, прощупает мехами. У них-то мехи куда слабее наших, так что пытаться прорвать оборону ими они не станут, а вот когда нащупают слабину, туда шляхтичами и ударят. И я вот что думаю. А не направить ли нам их на нужный нам путь? Пусть думают, что у нас здесь оборону держать некому. Давайте даже одного меха пустим здесь потоптаться, а потом завалим. Зато одареныши наверняка сюда пойдут фронт прорывать.
– Думаешь, поведутся? – честно говоря, я слабо понимал в военном ремесле, этому нас собирались учить только на третьем курсе, но даже так эта идея казалась мне слишком наивной.
– Говорю же, сделаем все так, что поверят. Вот только здесь должны остаться опытные, которые не позволят поляку разгуляться тут больше положенного и головы по глупости не сложат. Ваше благородие, то есть… Андрей! Останешься тут с нами? Я молодежь не хочу оставлять, а вот помощь псионика жуть как пригодится.
– Да что ж я против мехов сделаю?
– Против мехов, может, и не поможешь, вот только когда одареныши пойдут, бегать по линии фронта уже не к месту будет, а тут каждый шанс важен.
– Я с тобой, Макарыч.
– Вот и славно! – старик хлопнул себя по коленям и поднялся. – Ну, что стали и головы повесили? По местам! Со мной останутся Архипов, Карасёв, Клишевич и Борька Касторский. Остальные – марш на усиление траншей!
Макарыч не обманул. Пехота поперла, как по расписанию. Оставив на поле боя еще сотни две своих солдат, они ненадолго отступили, чтобы броситься снова, а потом в бой пошли и одаренные.
Я чувствовал как мою ментальную защиту то и дело пытались пробить. Дар расходовался ужасающими темпами и часа через полтора таких сражений мы рисковали оказаться вовсе без ментальной защиты.
В этот раз дошло до рукопашной. Мой кортик дважды обагрился кровью, а сам я получил ранение в левую руку, но продолжал сражаться. Отступать сейчас к целителям было не менее опасно – по дороге запросто могли накрыть артиллерией или расстрелять мехами, поэтому обработал рану сначала мертвой водой, а потом хорошенько смочил живой и сделал повязку. А вот Гордеева умудрились тяжело ранить, и капитана пришлось отправлять в лазарет – тут уже выбора не оставалось. Семенихин еще оставался рядом, но оказался отрезан от нашего отряда с горсткой бойцов и героически оборонял окрестности моста. Нас же оставалось не больше четырех десятков и ни одного офицера. Да что там! Из одаренных только я и Матвеев.