Архетипы вечности - стр. 13
Моя очередь. 12 секунд. Проклятый ветер. Ненавижу ветер за его свободу и силу, помноженную на непредсказуемость. 8 секунд. Треть пути позади, я уложусь. Ещё шаг… Ах ты ж едрёна вошь! МГБ38999 вдарил так, что я покачнулся и чуть не сорвался с рейки. Какая сволочь дала такую погрешность??? В целых 7,389 тысячных секунды! Так, с этим будем разбираться позже, сейчас надо как-то пройти оставшиеся 63,89 сантиметра. Ветер упёрся мне в грудь плотно осязаемым кулаком, глаза застилали слёзы, ощущение ужаса быстро разворачивалось от нижней части живота всё выше и выше. Я не пройду! Чувак, ты должен! Не хватало ещё так глупо попасться буквально накануне полёта к дикарям. Я сжал зубы так, что хрустнула челюсть, и, забыв дышать, сделал три чётких ровных шага.
Вот теперь ещё 2 секунды должны были быть в запасе, подумалось мне. Рейка исчезла. Появилось взволнованное лицо Вано. Я прошёл.
– Чува-а-ак, – выдохнул Вано. – Меня так быстро накрыло! Что это за хрень?
Я молча прошёл к свободному столику, на котором изгибались в зазывающем танце мелкие фигурки голографических девушек с рыбьими хвостами. Я смахнул их стайку в сторону и на ватных ногах рухнул на искрящийся диван, под которым возникали и исчезали необыкновенной красоты перистые облака. Пол под ногами опять был чёртовым небом, спасибо, что хоть безо всяких реек, а просто приятным небом густого цвета медного заката. Я вытер пот со лба тыльной стороной ладони. Прикрыл глаза. Перед глазами тоже клубились разноцветные облака – спасибо МГБ38999, возводящему в превосходную степень все эффекты дополненной реальности.
– Всё хорошо, – нарочито бодро сказал я.
Конечности трясло мелкой дрожью, то ли от действия стимулятора, то ли от нервного перенапряжения. В желудке противно ныло.
– Чуть не влипли, но «чуть» не считается! – Я попытался улыбнуться, вышло скверно.
С потолка в такт музыке полились перламутровые мерцающие потоки. Их жидкий свет мягко обтекал наши напряжённые тела и уходил вниз, смешиваясь с облаками. Люблю Россо за его эфемерность и непредсказуемость форм. Обычно я получаю эстетическое удовольствие от созерцания не только воздушных интерьеров, но и присутствующих в них прекрасных нимф. Но явно не сегодня.
– Ладно, давай выпьем и обсудим наши дела, – предложил Вано.
Я кивнул, и он кликнул по голограммной поверхности стола, чтобы сделать заказ. Его поверхность мгновенно потемнела до глубоко-синей, и специально для нас материализовался пупырчатый официант-осьминог, держащий в щупальцах два высоких флуоресцентных стакана, на дне которых тонкой полоской плескалось тёмное невнятное пойло. Мы забрали стаканы. Извини, чувак, сегодня мы навряд ли закажем бухла на все твои восемь щупалец, так что можешь валить обратно в свой глубоководный мирок. Клубы потолочного дыма окрасили осьминожку в легкомысленный персиковый оттенок, и он то ли растворился в пространстве, то ли нырнул обратно в свой стол. Выпили. В желудке погорячело, напряжение мышц немного ослабело.