Арестант особых кровей - стр. 3
— Не дергаться! — повторил врач и запустил установку снова.
О нет! Еще раз?!
Кажется, на несколько секунд я потеряла сознание; когда эти слепые мгновения прошли, щелкать надо мной перестало, неведомый прибор поднялся, ремни разжались, и я тут же инстинктивно приподнялась на кушетке, ища путь к бегству.
Врач встал со своего места, полюбовался на мою спину и объявил:
— Имплант введен. Больше никого сегодня не приму, ясно?
— Не нервничай, док, эта последняя.
Я надела костюм дрожащими руками.
— Боишься укольчиков? — осведомился один из охраны.
Я пропустила его слова мимо ушей и без разрешения села на ближайший табурет – ноги ослабели, а голова закружилась. Пока я приходила в себя, имплант активировали, и система начала устанавливать с ним связь; когда связь установилась, раздраженный врач выпроводил нас из кабинета.
Наконец! Все что угодно, только не врачи, только не уколы!
Чем дальше мы отходили, тем сильнее я себя корила – за мурашки, за бледность, которая, несомненно, залила мое лицо, за дрожащие колени и за бешеный пульс. Взрослая уже, не девочка, а до сих пор до потери сознания боюсь уколов.
Занятая размышлениями об этом, я не заметила, как мы вышли из лабиринта коридоров и оказались у дверей. Открывшись, они выпустили нас наружу, на свежий воздух. Тяжелая капля упала прямо на губы; я машинально облизнула их и задрала голову.
Небо над нами хмурилось, под завесой дымчатых облаков невозможно было разглядеть ни звезду, вокруг которой обращается Хесс, ни спутники. Еще одна капля тяжело приземлилась на мое плечо, и начался дождь, сильный и стремительный. Не желая намокнуть, моя охрана поторопилась оказаться под крышей аэроплощадки; на бегу показав дежурному пропуск, они затолкали меня в салон служебного аэрокара.
Мы оказались в салоне как раз вовремя: дождь превратился в ливень, такой мощный и шумный, какой бывает только в тропиках. Мой «почетный эскорт» решил, что ливень лучше переждать на площадке. Тот тип, который спросил меня про страх уколов, развернул свое кресло так, чтобы видеть меня.
— Что такая хмурая, детка? — спросил он с усмешкой. — У нас не так уж плохо. Особенно тем, у кого хорошенькие личики.
— Заткнись, — осадил его коллега.
— А что такого я сказал? Всего лишь дал понять девушке, что у нас тут вполне сносно живется…
— Заткнись, сказал!
Тип заткнулся, слепив при этом обиженную мину, и отвернулся от меня.
Снаружи шумел дождь, тихо жужжали двигатели, обстановка располагала ко сну. Я сидела на своем месте, зевая, и все еще не могла поверить, что происходящее реально, что я действительно на Хессе в трудовой колонии, а в моем теле контролирующий имплант.