Арена 2: Вторая фаза - стр. 18
– Иван Петрович, – Лена вошла в кабинет и присела на крайний к двери стул около стола для заседаний, – что делать-то будем? Он все какую-то Манюську просит. Да не просит, просто требует. Еще Сережку, кто это – не знаю. Сын, что ли, у него есть? Да, и мать с отцом постоянно вспоминает. Иван Петрович, что отвечать?
– Лена, Манюська – это Мария, его бывшая жена. Она развелась с Карпунцовым давно. Поняла, что прогноз на скорый выход из летаргии неутешительный, и ушла к другому вместе с сынишкой, с Сережкой. Он уже взрослый парень должен сейчас быть. Про мать с отцом ничего нового не скажу.
– А делать что будем? – продолжала настойчиво спрашивать Гаврилова. – Сестру надо вызывать. Она в последнее время одна ходила, хоть и нечасто.
– Сейчас Майя Одинцова мне принесет все координаты родственников, которые у нас есть. Начну звонить. В первую очередь сестре, согласен с вами. Брат еще есть.
– Брат? – удивленно переспросила Гаврилова. – Ах да, он упоминал про брата.
– Да, старший. Давно не был. Вы у нас сколько работаете?
– Четыре года скоро будет.
– Ну вот, а он, значит, дольше не приезжал, раз вы о нем не знаете.
На столе тревожно стал подавать звуки селектор. «И чего он подвывает словно волк? – раздосадовано подумал Померанцев. – Сейчас еще беду какую-нибудь накличет».
– Иван Петрович, дорогой, – снятая трубка задребезжала голосом Аннушки, – скорее сюда! Наш-то попробовал встать и свалился возле кровати. Ползает, а я поднять не могу. Одна нога у него под кровать попала, глубоко!
– Час от часу не легче! Санитаров вызывайте, если еще не вызвали! Я иду. – Иван Петрович рывком поднялся со своего кресла, на ходу отправив отточенным движением телефонную трубку в ее родное гнездо на панели селектора. – Пошли, Елена Сергеевна. А, нет, лучше вы тут пока побудьте, в то сейчас Майя координаты принесет.
– И что мне с ними делать?
– А ничего пока. Возьмите и меня дождитесь. Да, вот еще что. Составьте проект телефонограммы в Москву и в Питер о выходе из летаргии. Я вернусь – посмотрю.
Раздав Гавриловой распоряжения, главврач быстрым шагом устремился к лестнице. Уже за пару метров до двери сорок пятой палаты были слышны звуки возни и голос Анны Мефодьевны:
– Лешенька, мил человек, да ты на бок повернись, а то никак ногу твою не вытащу. И руками помогай мне! Ой, ручки какие у тебя слабые. Не напрягай их сильно – не дай Бог, сломаешь с непривычки.
Вбежав в палату, Иван Петрович мягко, но решительно отодвинул руки Аннушки в сторону, развернул ногу Кар-пунцова на девяносто градусов, ловко извлек ее из-под кровати и быстрым движением рук, будто штангист, поднял Алексея за плечи и усадил на кровать.