Априори - стр. 21
Она отлично готовит и выращивает замечательные цветы. Карим, разумеется, не нуждается ни в поваре, ни в садовнике, но когда всё это появится у него в одном человеке, его жене, он не будет возражать.
Итак, Кэтрин станет его женой и пробудет рядом с ним год. Всего год. Затем они оба вернутся к привычному образу жизни. Он снова станет плейбоем, будет проводить шумные вечеринки и менять женщин как перчатки. Это будут женщины, знающие правила игры, осознающие свою красоту и умеющие использовать её. Ему не нужно будет убеждать их, что они красивы и талантливы. Они будут дарить ему удовольствие, а он им – сиюминутное наслаждение без каких-либо обязательств.
И вот уже не в первый раз у него промелькнула мысль, что он поспешил, втянув Кэтрин в эту авантюру. Ему подсознательно казалось, что ей будет намного сложнее справиться, чем он ожидал.
Кэтрин кардинально отличалась от всех женщин, с которыми он обычно проводил время. Её нельзя сравнивать с ними в опыте и уверенности. Впрочем, ему и не нужно. Единственное, о чём он мечтал, так это о том, чтобы переход от помощницы к жене и обратно прошёл гладко и безболезненно.
Уже лёжа в своей огромной кровати, Карим снова почувствовал аромат розы. И хотя вторая спальня находилась в противоположном конце этажа, но запах явно присутствовал, напоминая о Кэтрин, о её застенчивой улыбке, ласковых серых глазах и тонкой фигуре. Карим подумал о том, как бы повела себя его помощница, если бы он поддался искушению и поцеловал её в шею, когда расстёгивал это чёртово жемчужное ожерелье.
Отскочила, вскрикнула и дала бы ему пощечину? А может, медленно повернулась бы к нему, обвила его шею руками и прижалась губами к его губам? Нет, вряд ли. И всё же, когда в гостиной он обнял её за талию и прижал к груди, по девичьему телу прошла волна дрожи. Однозначно – эта была вызвана соприкосновением их тел, а совсем не видом маленькой капельки крови на пальце. Он вспомнил, как в тот момент ему захотелось обнять её ещё крепче и пообещать, что всё будет хорошо.
Он потёр пальцами подбородок с отросшей за день щетиной и вдруг понял, что улыбается. Кэтрин так явно стесняло его присутствие в её маленьком жилье, она никак не могла дождаться, пока он уберётся восвояси, что он намеренно оттягивал свой уход, хотя, по правде говоря, ему на самом деле не хотелось уходить. Ему нравился блеск в её глазах, когда она рассказывала о своих цветах, гордость и грусть, когда она говорила о своих близких. Кариму очень хотелось познакомиться с ними и понаблюдать за Кэтрин в кругу семьи. Она даже не представляет, как красит её лицо улыбка, каким нежным румянцем заливаются её щеки, когда она волнуется или восхищается чем-то. Карим вынужден был признаться себе, что искал предлог за предлогом, чтобы подольше не уходить.