Апрельское, или Секрет забытого письма - стр. 22
– Не отдам, я тебе сказал, – не сдавался Максим. – Они мне самому нужны. Купи себе такие же.
– Я ребёнок, а у детей не бывает своих денег! – возразил Кирилл.
– Значит, иди воруй. Я в твоём возрасте уже воровал.
– Максим! – строго одёрнула его я. – Ну что за шутки! Нет бы что-то дельное племяннику посоветовать!
– Не подумал. Вот это я мухомор!
Мы засмеялись.
– Мне на днях подкинули котёнка, представляешь? – вдруг вспомнила я.
– Да? Бывает. Тут у всех кошки плодятся без передыху. Мать тоже со своей Аськой носится. Кошка у неё, конечно, красивая, породистая, но стерва! Я лично больше собак люблю. У меня был пёс, немецкая овчарка. Султан. Очень добрый. Нашкодит, потом придёт, морду на колени опустит, и глаза такие состряпает, что ему заранее всё прощаешь.
Этими рассказами о собаке он очень подкупил меня.
– О, я помню, как Султан погрыз твои новые кроссы, которые тебе деда откуда-то из-за границы привёз. Ты тогда сильно плакал! – заметил Кирилл.
– Я не плакал. Я просто очень расстроился, – поправил его Максим.
– Нет, ты плакал. Дед Илья ещё сказал, что ты ревёшь, как девка. Он всегда говорит «йоптвоюмать». И тогда так говорил. Самое страшное его ругательство.
– Так, это что ещё? Я не понял! – Максим обернулся к племяннику. – Не дорос, чтоб за дедом повторять! Я в восемь лет таких слов не говорил!
Тот мигом притих.
– И вообще, тебе четыре года было. Как ты можешь что-то помнить? – добавил Максим.
– А сколько тебе тогда было? – решила поинтересоваться я.
– Ему было шестнадцать, – ответил вместо Максима Кирилл.
То есть сейчас ему…
– Максим, тебе двадцать лет? – уточнила я.
И кажется, не смогла скрыть нотки изумления. Признаться, я была неприятно поражена. Надеялась, что ему немного больше.
– В августе будет двадцать один, – пробурчал он.
– Макс – Лев по гороскопу, и этим гордится, – Кирилл засмеялся, кажется, решив доконать дядюшку.
– Что, слишком мало? – вдруг спросил Максим, бросив на меня короткий хмурый взгляд.
Я повела плечами. Мне только исполнилось двадцать шесть. Значит, он на пять лет младше. Видимо, его задели слова племянника и он разозлился. Поэтому какое-то время молчал.
– А что случилось с Султаном? Я так поняла, его уже нет? – мне хотелось разговорить Максима, показать, что я не стала думать о нём хуже и вовсе не считаю несерьёзным юнцом.
Но он не отвечал.
– Его дед застрелил, – донеслось с заднего сидения. – За то, что Султан его покусал.
Максим при этом настолько крепко стиснул зубы, что на скулах забугрились желваки.
– Дед – это твой отец? – уточнила я, шокированная до глубины души.