Апостолы Революции. Книга вторая. Химеры - стр. 92

– С моим паспортом мы без труда пересечем границу, да еще и прислугу твою прихватим.

– И что же это за паспорт такой? – насмешливо спросила она. – Простите, сударь, но за два года, что вы отсутствовали, правила несколько изменились. Отныне для того, чтобы беспрепятственно покинуть французскую территорию, вам понадобится, ни много ни мало, документ, выданный одним из правительственных Комитетов.

– Именно таким документом я и обладаю, – кивнул Плесси, извлекая из кармана небольшой листок бумаги и протягивая его жене, которая развернула его быстрыми порывистыми движениями

– Барер? – Элеонора слегка приподняла левую бровь. – С какой стати Барер выдал вам паспорт, позволяющий вывезти из Франции вашу жену и домочадцев? – она взглянула на мужа с подозрением, граничащим с враждебностью. – Что за игру он затеял? Постойте! –только сейчас она поняла, какой вопрос стоило задать в первую очередь: – Барер знает, кто именно является вашей женой?

– Полагаю, что да. – Он почувствовал, как поднимается в ней возмущение, и, чтобы немного успокоить его, предложил: – Поговорим за обедом, родная. И пусть Гертруда приготовит мне ванну.

– Я собирался попросить ее о том же самом, – раздался мужской голос за спиной гостя.

– Шарль!

– Сударь?

Восклицание Элеоноры слилось с недоумением Плесси. Шарль де Лузиньяк в домашних туфлях с загнутыми вверх носами и шелковом халате предстал перед супругами с приветливо-удивленным выражением на лице.

– С кем имею честь? – они задали вопрос одновременно, сопроводив его легким наклоном головой, после чего перевели взгляд на молодую женщину, будто ожидали ответа именно от нее.

– Жак Плесси, мой супруг. Он приехал из Венецианской республики. Жак, это Шарль де Лузиньяк, мой… – она замялась.

– Друг, не так ли? – иронично уточнил Плесси. – Мое почтение, сударь.

– Мое почтение.

Элеонора отдала должное выдержке любовника: ни один мускул его лица не дрогнул удивлением при встрече с тем, кого он, доверяя словам возлюбленной, считал павшим на поле битвы.

– Я распоряжусь насчет ванны и обеда, – Элеонора с такой скоростью застучала голыми пятками по паркету, выбегая из гостиной, что вызвала легкую улыбку на губах мужчин.

– Прошу простить за вторжение, сударь, – с холодной любезностью проговорил господин Плесси, сбрасывая пыльный плащ и опускаясь в кресло. – Я ожидал застать жену одну.

– Ну что вы, сударь! – Лузиньяк милостиво взмахнул рукой, не спуская при этом взгляда с серой пыли на сапогах хозяина дома. – Вы у себя. Правда, признаюсь, что несколько обескуражен, оказавшись лицом к лицу с тем, кого полагал геройски погибшим за Французскую республику.