Апостолы Революции. Книга вторая. Химеры - стр. 88

– Сколько тебе лет? – вдруг спросил он. Вопрос прозвучал грубо и немедленно нарушил созданную Луизой искусственную атмосферу слащавой пасторали.

– Двадцать три, – улыбнувшись, ответила она, взглянув на него без удивления или обиды, словно считала вопрос оправданным и справедливым.

– Значит, в восемьдесят девятом тебе было восемнадцать? – зачем-то уточнил Лузиньяк.

– Угу, – кивнула она, не отрывая губ от бокала с шампанским. И опять не удивилась.

– И что же ты поделывала в то славное время?

– То же, что и сейчас: играла в театре. Правда, тогда он назывался Театром итальянской комедии.

– И пила шампанское в обществе богатых поклонников, – добавил Лузиньяк.

– Ну, поклонники у меня тогда были не особо богатые, – доверчиво призналась она и улыбнулась странной, как будто извиняющейся улыбкой.

– А сейчас?

– Всякое бывает.

– Ты сохранила отношения с кем-то из своих бывших воздыхателей?

Тут Луиза, наконец, подозрительно покосилась на любознательного богача, развалившегося в кресле напротив и не спускавшего с нее немигающего взгляда холодных голубых глаз.

– Не слишком ли ты любопытен? – настороженно спросила она.

– Если хочешь часто бывать в моем доме, мне надо знать о тебе как можно больше. Я не привык делить женщин с другими мужчинами, так что если у тебя есть крепкие привязанности, наше знакомство ограничится сегодняшним вечером.

Похоже, перспектива «часто бывать» в доме Лузиньяка заинтересовала девушку: подозрительность исчезла с ее лица, уступив место пленительной улыбке, наиболее удавшейся за вечер.

– У меня нет крепких связей. Ни одно из моих увлечений пятилетней давности не получило продолжения.

– А ты желала бы продолжить некоторые из них?

Лузиньяк чувствовал, что вплотную подошел к интересовавшему его сюжету: еще немного – и она расскажет историю своих отношений с Сен-Жюстом до мельчайших подробностей. И он не ошибся. Луиза задумалась на долгое мгновение, отставила в сторону недопитый бокал и проговорила без былой игры, возможно, впервые с момента их знакомства:

– Разве только одно, – она помолчала. – Но с ним покончено, – снова пауза. – Не по моей вине, – она сама не знала, зачем добавила эти слова, ненужные и даже лишние.

Лузиньяк молчал, ожидая продолжения, которое не замедлило последовать:

– Ты знаешь депутатов Конвента? – щеки Луизы пылали то ли от выпитого шампанского, то ли от нахлынувших воспоминаний.

– Я стараюсь держаться подальше от этой публики, – легкое презрение в его голосе не ускользнуло от ее цепкого внимания.

– А я вот приблизилась к нему очень близко, даже не отдавая себе в этом отчета, но… – она театрально взмахнула тонкой ручкой, словно посылала кому-то прощальный знак.