Аполлон на миллион - стр. 16
– Ой, сколько тут всего! Жестяная коробочка с леденцами, гора оберток от шоколадных батончиков…
– В Москве днем с огнем урну не найдешь, – объяснил толстяк, – а я не приучен бросать мусор на тротуар.
– Выброси дома в помойку, – посоветовала я.
– Вчера случайно забыл вытряхнуть, – процедил толстяк.
– Только вчера? – уточнила я, разглядывая фантики. – Значит, все это ты слопал за один день? Раз, два, три, четыре, пять шоколадок, две упаковки чипсов. А это что? Вафли «Лесная быль» с плодово-ягодной начинкой. Их еще выпускают? Когда-то я очень любила такие. Столько сладкого за один день? Да у тебя скоро объем талии совпадет с ростом!
– Не успел пообедать, пришлось хватать в магазине что под руку попалось, – буркнул Дегтярев.
Я выудила из одного отделения смятый чек, расправила его и прочитала:
– Кафе «Греческий рай». Салат оливье, борщ с майонезом, сосиски с картофельным пюре, кофе латте, торт медовик. Однако, интересное у московских греков меню. Вот в Париже в Латинском квартале они другое готовят, борща я в харчевнях с названием «Гурманы Афин» не встречала. Ой, здесь еще штук десять шариковых ручек без колпачков, перочинный ножик, фонарик, одеколон, упаковка ватных палочек и… крохотная баночка паштета для собак мелких пород! Милый, ты не наелся греческими изысками вкупе с шоколадками-чипсами, проголодался и схватил в зоолавке лакомство для псов? Ошибся с размером. Тебе подойдет порция для пожилого тибетского мастифа.
– Почему пожилого? – заморгал Дегтярев.
– Потому что в юности эти собаки стройны, к старости же весят за сто двадцать кило, – развеселилась я, – чем животное больше, тем обильнее содержимое его миски.
– Отдай мои вещи! – рассердился приятель. – Паштет я купил для Мафи. Она ко мне в гости часто забегает, я всегда угощаю пагля.
– Так вот почему Мафуся превратилась в бочонок на тонких ножках! – возмутилась я. – Оказывается, ты ее подкармливаешь!
– Всего-то кусочек патэ даю и пару печенюшек, – заюлил толстяк, – от этого не разнесет. Теперь, когда ты убедилась, что у меня при себе лишь самое необходимое, открывай свою торбу. Мне хватит двух часов, чтобы изучить ее содержимое?
– Возьми на заднем сиденье, – улыбнулась я.
Дегтярев попытался повернуться, засопел, расстегнул ремень безопасности, закряхтел, покраснел, так и не смог дотянуться до сумки и разозлился:
– У тебя узкая машина!
– Нет, просто у кого-то большой живот, – хихикнула я, подавая полковнику клатч.
– Это что? – удивился Александр Михайлович. – Мыльница?
– Клатч, – пояснила я.
– И как открыть эту фигню?
Я нажала на кнопочку.