Апокалипсис в шляпе, заместо кролика. Ковчег - стр. 115
Правда он, исходя своих отличнейших знаний Гаврилы, этого пустобрёха, не совсем уверен в подлинности им заявленного. И он принимается за аналитическое изучение лица Анюты, что-то, по его мнению, не сильно похожего на лицо человека совсем не спавшего.
– Что-то по ней такого не скажешь. – Выдвигает претензию Гавриле Харитон.
А у Гаврилы на всё есть свой ответ. – При современных средствах косметики, конечно, об этом не узнаешь. А ты подойди и прямо её спроси: Спала ты там сегодня, или же нет? – Гаврила с таким упорством смотрит на этих своих словах на Харитона, что тому начинает в шее воротиться от такой прямолинейности своего товарища.
– А почему бы и нет. – Заявляет Харитон и добавляет, правда не совсем уверенно. – Сейчас прямо пойду к ней и спрошу. – А Гаврила на него смотрит с сомнением и ждёт, когда он пойдёт. А Харитон быть может не любит, когда его заставляют что-либо делать, вот он и сопротивляется такому на себя давлению, сразу не идя до Анюты. Вот как только ты, Гаврила, перестанешь на меня так психологически довлеть, толкая на необдуманные действия, то я тогда и пойду.
– И чего не идёшь? – интересуется, что за гад Гаврила.
– Иду. – Нервно огрызается Харитон, выдвигаясь по направлению Анюты, к которой ему отчего-то совсем неохота идти. Но этот подстрекатель Гаврила следует за ним по пятам и ему ничего другого не остаётся делать, как изображая из себя человека, которому всё по плечу и здесь он чуть ли не главный, идти до стоящей на проходе Анюты.
Но вот он практически и чуть-чуть не буквально достиг предела напротив стояния к Анюте, и не думающей отойти в сторону и освободить проход, который быть может необходим для проследования дальше Харитону по конфиденциального характера делам, и здесь останавливается, чтобы перевести дух и попытаться понять, с какой это стати Анюта столько на себя много берёт, решив перегородить ему дорогу, и что тут в самом деле происходит и произошло с Анютой, как он ещё не забыл и помнит, живущей в парадигме кому-нибудь уступить и меня не трогайте. Тогда как сейчас ничего этого в ней нет и не видно в помине, а вот всего остального, что так непохоже на неё прежнюю, полная тележка.
Но Харитон не может сейчас принять всё это во внимание, когда ему в затылок требовательно дышит Гаврила и ждёт от него нападок на Анюту.
– Позволите задать вопрос? – с вот такой образностью обращения подступается с вопросом к Анюте Харитон.
– Вы же знаете, что позволю. – Относительно заданного вопроса и формы его обращения грубо ответила Анюта, не стесняясь в лице своём выражать недоумение и чуть ли не сомнение в умственной составляющей поперхнувшегося от такого её взгляда и ответа Харитона. – Тогда не пойму, зачем такие вопросы задавать.