Апокалипсис отменяется (сборник) - стр. 52
Николай Трой
«10-й»
Когда позвонили из отдела снабжения, я был уже готов. И так ждал «отмашки» целых четыре минуты! А это в нашем деле – непозволительно долго.
– Есть контакт, – крикнул я, чувствуя, как внутри все замирает от волнения. – Груз прибыл!
За спиной мягко отбарабанили клавиши, Ольга пропела:
– Франкенштейн оповещен, сейчас налажу канал.
Не дожидаясь команды, я выскочил из-за стола и ринулся в коридор. По глазам полоснул неживой свет дневных ламп, пахнуло больничным запахом с примесью чего-то горького. Замешкавшись на миг, я рванул к лифту, стараясь не растерять листки свежих распечаток по «номеру десять».
Люди в белых халатах шарахнулись к стенам, я услышал вслед взволнованный шепот:
– …Опять у зомбоделов тревога?
«Сволочи! – на бегу подумал я. – Каждый день новые прозвища придумывают!»
У лифта, как всегда, очередь. Врачи-долгожители, помнящие еще бальзамирование Ленина, упорно не желают поправлять здоровье ходьбой по лестнице. Бригада реаниматоров иногда даже каталку с пациентом втолкнуть не может, приходится бабок выгружать…
– Мест нет, Чехов! – пробубнила одна из врачей сварливо. – Придется вам ножки размять, по лестнице…
Черт! Даже мне прозвище дали, Чехов, епт! Это потому, что долговязый, в очках и с бородкой клинышком?!
Увлекшись, я едва не проскочил на лестнице нужный уровень. Охрана у дверей «блока номер восемь» встрепенулась от грохота, когда я вывалился на этаж. К счастью, работаю не первый день, уже знают, даже не пришлось пропуск показывать, хотя наш объект проходит под грифом «сверхсекретно». Еще на лестнице меня скрупулезно «просветили» хим– и металлодатчики, опознали и передали инфу на пост охраны. Один из спецназовцев даже крикнул вслед:
– Поторопись, железячник, Франкенштейн уже там!
Стерильно-белый коридор извернулся углом, двери анатомического театра распахнулись. Навстречу качнулось куполообразное помещение, в глаза бросились ряды стальных каталок. На них, укрытые белыми простынями, характерные холмики с очертаниями человеческих тел. Рядом с каждым огромные пластиковые ящики с пучками проводов, мониторы, серверы, напоминающие шкафы ЭВМ.
Горьковатый запах формалина стал таким насыщенным, что в голове на миг помутилось.
– Огурцов, ретрактор тебе под ложечку, где вас носит?!
Скрипучий голос доктора Франкенштейна привел меня в чувство. Провожаемый пристальными взглядами камер наблюдения, я ринулся к пульту контроля. Пока мозг поспешно боролся с приступом паники при виде мертвых тел и страшно блестевших инструментов, руки сами готовили аппаратуру.
– Сколько у нас времени? – от волнения хрипло спросил я.