Апельсин–желание - стр. 18

– Во черт! Который час? – спросил Артур, потирая кулаками глаза и пытаясь стряхнуть с себя остатки сна.

Компьютер мерцал экраном, Гайворонский щелкнул мышкой, торопливо закрыл страницу поисковика со ссылками на Орландо Блума и окончательно проснулся.

– Половина третьего, – проворчала Дарья, указав плюшевым медвежонком на настенные часы. – Работаешь круглые сутки и совсем себя не жалеешь.

– А сама-то почему не спишь? Опять в Интернете торчала до одурения? Синячищи под глазами, страшно смотреть.

– Если страшно, так и не смотри. Спокойной ночи, – буркнула Даша и пошлепала к двери.

– Погоди, Даш… – остановил дочку Артур. – Сегодня, так и быть, отсыпайся, но завтра я тебя рано подниму.

– Зачем? – Дарья остановилась и поболтала плюшевой игрушкой.

– На работу вместе поедем. Давно хотел показать тебе свою компанию. Познакомлю тебя с персоналом, объясню, чем занимаюсь. Ведь тебе это всегда было интересно, правда? И потом, я хочу, чтобы мы больше времени проводили вместе.

Даша хмыкнула и посмотрела на него странно – не то испуганно, не то удивленно. Но радости в ее синих очах отец не заметил.

– Ты правда этого хочешь? – спросила она лениво.

– Да, я правда этого хочу! – отрезал Артур. – Иди ложись, и не ходи больше без тапок.

– Ну, хорошо, – кивнула дочь и вышла из комнаты.

– «Ну, хорошо…» – передразнил Гайворонский, пощелкал выключателем настольной лампы и улыбнулся.

Впервые он не ощутил раздражения в ответ на Дашкино безразличие. Эйфория от мысли, что он придумал ради дочки грандиозную авантюру, гасила все негативные эмоции, как уксус соду. Он на правильном пути. Все идет по плану. Ангелина займется агентом, он выступит спонсором, осталось найти организатора, режиссера, массовика-затейника высокого уровня, который поможет ему воплотить грандиозную идею в жизнь. Где его искать, Артур Георгиевич Гайворонский уже знал – наслышан был о некоем Варламове, мастере персональных реалити-шоу. Все складывалось удачно, Артур видел в новостях, что режиссер на прошлой неделе прилетел в Москву из Копенгагена, где он жил и творил в последние годы.

Прилетел… Слово показалось Гайворонскому символичным, и он улыбнулся своим мыслям, еще раз сладко потянулся. Спать больше не хотелось. Дома сидеть тоже желания не было – Синяя птица манила его к себе. Он спустился в гараж и сел за руль.

Первое, что бросилось в глаза следователю Елене Петровне Зотовой, – цветной коллаж на стене одной из комнат. В готический интерьер квартиры картинка явно не вписывалась и выглядела кустарно на фоне прочих элементов декора. Начиная от половика перед входной дверью, заканчивая коваными ручками кранов в ванной, все было выдержано в одном ключе, подобрано по цвету и тематике – черная аскетичная мебель под старину, стены цвета пергамента, рамы, выкрашенные в темно-серый цвет, шелковые гардины, тюль, имитирующий витражные окна, низко нависающие над головой кованые люстры, дубовый паркет, выложенный шашечками, однотонные ковры, старинные гравюры, настенные светильники. В спальне поражала воображение кровать – широкое ложе с балдахином, ее дополнял невысокий комод с зеркалом в темной готической раме. В общем, довольно мрачная картина. Интерьер словно заведомо создавался как декорация для таинственных преступлений, и труп юной блондинки в шелковом пеньюаре смотрелся как элемент декора, как иллюстрация к кровавым зверствам прошлых веков, как нечто естественное. И вдруг, среди сумрака, – наивный коллаж на стене, солнечный и оптимистичный, врывающийся яркими красками в пугающий мир темного Средневековья. Впрочем, преступление вскоре перестало выглядеть таинственным, стало напоминать иллюстрацию к сказке «Красавица и Чудовище». Чудовищем оказалась дрыхнувшая пьяная образина в ванне, усосавшая пару бутылок виски в одну харю.