Анжелика и ее любовь - стр. 57
Образы былого мелькали перед глазами Анжелики, смешиваясь с реальностью.
Она взяла Онорину за руку.
Жоффрей де Пейрак смотрел на девочку. Он прикидывал в уме ее возраст: три года? четыре? Следовательно, она не дочь маршала дю Плесси. Тогда – чья? По его слегка иронической и презрительной улыбке Анжелика догадывалась, о чем он думает. Случайный любовник. «Красавец с рыжими волосами!» Сколько их приписывали ей, прекрасной маркизе дю Плесси, любовнице короля Франции, вдове графа де Пейрака? И даже сейчас еще она не смогла бы рассказать ему всей правды об Онорине. При одной мысли об этом все ее существо восставало от стыда. Признаться в такой мерзости – все равно что показать ему постыдную, отталкивающую рану. Нет, пусть это останется с ней, пусть навсегда останется тайной, незаживающими рубцами на ее теле и в ее сердце, как любовь Колена Патюреля, как смерть маленького Шарля Анри…
Онорина, дитя насилия, – расплата за все те объятия, которых она, Анжелика, не отвергла или даже желала.
Филипп, домогательства короля, грубая и восторженная страсть бедного нормандца, предводителя рабов, грубое и веселое удовольствие, которое доставлял ей полицейский Дегре, утонченные ласки герцога де Вивонна. Ах да! Она забыла Ракоци… и других, разумеется.
За столько пробежавших… прожитых лет. Им, ею. Нельзя требовать, чтобы они стерлись из памяти.
Он машинально гладил свой подбородок. Ему явно не хватало недавно сбритой бороды.
– Признайтесь, дорогая, ситуация весьма щекотливая!
Как может он иронизировать, когда она едва держится на ногах, так у нее колотится сердце.
– Чтобы прояснить ее, должен сказать вам, что девочка – не самое печальное… что нас разделяет…
– Идем, мама! Ну идем же, мама, – ныла Онорина, дергая мать за юбку.
– Вам, конечно, уже невмоготу от этой встречи, ведь она на несколько часов оторвала вас от ваших мыслей, целиком поглощенных другим…
– Идем, мама!
– О, замолчи же! – в сердцах прикрикнула на нее Анжелика.
– Что касается меня…
Жоффрей де Пейрак обвел растерянным взглядом свои апартаменты, где он со вкусом собрал дорогую мебель, великолепные приборы – убранство, созданное разнообразной жизнью, трудной и страстной, в которой не было места Анжелике.
– …Я старый морской волк и привык к одиночеству. Если не считать нескольких лет короткого супружества, которые я проживал в вашей очаровательной компании, женщины всегда играли в моей жизни лишь эпизодическую роль. Возможно, вам льстит это. Но такая жизнь породила привычки, которые едва ли располагают к тому, чтобы вновь влезть в шкуру примерного супруга. Корабль у меня небольшой, мои апартаменты тоже невелики… поэтому вот что я предлагаю вам… Давайте на время путешествия вернемся к исходным рубежам и будем считать, что партия закончилась вничью.