Аня из Зелёных Мезонинов. Аня из Авонлеи - стр. 41

Аня с нетерпением ждала возвращения Мариллы и выбежала ей навстречу.

– Ох, Марилла, я по вашему лицу вижу, что миссис Барри не простила меня!

– Миссис Барри! – фыркнула Марилла. – С кем другим еще можно договориться, но не с ней!

Марилла удалилась в кухню в сильном раздражении, а обезумевшая от горя Аня с непокрытой головой решительно шагнула в промозглые осенние сумерки и направилась к Садовому Склону. Когда миссис Барри, открыла дверь в ответ на робкий стук и увидела на пороге маленькую просительницу с полными мольбы глазами, ее лицо приняло суровое выражение.

– Что тебе? – спросила она холодно.

– Миссис Барри, – начала Аня умоляюще, – пожалуйста, простите меня. Я не хотела… напоить… Диану. Я была уверена, что это малиновый сироп. Прошу вас, позвольте Диане по-прежнему играть со мной! Не покрывайте мою жизнь мрачной тучей отчаяния!

Миссис Барри с подозрением отнеслась к Аниным возвышенным словам. Ей показалось, что девочка издевается над ней. Поэтому она ответила холодно и жестоко:

– Я считаю твое общество неподходящим для Дианы. Иди домой и веди себя как следует.

Аня вернулась в Зеленые Мезонины со спокойствием отчаяния.

– Последняя моя надежда умерла, – сказала она Марилле. – Я сама сходила к миссис Барри, но она обошлась со мной оскорбительно. Остается только молиться, но боюсь, самому Богу не под силу переубедить такую упрямую особу, как мама Дианы.

– Аня, нельзя так говорить, – строго заметила Марилла, еле сдерживая смех. Впрочем, она посмеялась от души в тот вечер, когда рассказывала эту историю Мэтью.

Но когда, перед тем как лечь спать, она зашла в комнатку в мезонине и увидела, что Аня уже выплакалась и уснула, непривычно мягкое выражение появилось на ее лице.

– Бедняжка, – пробормотала она и, наклонившись над спящей, поцеловала ее горячую, мокрую от слез щеку.

На следующий день после обеда Аня случайно взглянула в окно и увидела Диану. Та стояла возле Ключа Дриад и подавала таинственные знаки. В то же мгновение Аня выбежала из дома и полетела в долину.

– Твоя мама не смягчилась? – задыхаясь, спросила она.

– Нет. – Диана уныло покачала головой. – Я только уговорила ее позволить мне сбегать сюда на десять минут, чтобы попрощаться с тобой.

– Десять минут – это слишком мало, чтобы успеть проститься навеки, – сказала Аня со слезами. – Диана, обещай никогда не забывать меня, подругу юности, какие бы близкие друзья ни появились в твоей жизни в будущем.

– Конечно не забуду, – всхлипнула Диана. – Я всегда буду любить тебя.

– И я всегда буду любить тебя, Диана, – сказала Аня, торжественно протягивая руку. – Память о тебе вечно будет сиять словно звезда над моей одинокой судьбой. Дашь ли ты мне на память один из твоих черных как смоль локонов, чтобы я могла вечно хранить его как самое дорогое сокровище?