Антропогенез. Звезды созданы не нами - стр. 20

– Хотите сказать, что я не с земли, у меня родители откуда-то оттуда?

Кристина опять скептически улыбнулась.

– Нет, конечно, вы самый настоящий домашний человечек, родом отсюда. Не перебивайте, пожалуйста!

– Ладно, только Вы не хмурьтесь так.

– Врожденные инстинкты, задаваемые генами, и все, что связано с описанием тебя, это все гены и ДНК, унаследованные нами от предков. Это своего рода адаптация на существующее тогда давление отбора, скажем эволюция и генетическая память. Именно эта адаптация, как программа, записана на ДНК и определяет, кем вам быть. А если Вас начнут переписывать под другой эволюционный опыт, произойдет схлопывание обеих программ, только не факт, что после этого Вы останетесь здравомыслящим человеком. Наследие другого вида прорывается в Вашу жизнь, и это Вас убивает.

– Мне приятно, что Вы так переживаете за незнакомого человека. Может объясните получше?

– Проблема, Артем, в том, что инопланетный фрагмент ДНК чрезвычайно сложный. Когда я читаю его, я как будто практикую колдовство. Этот фрагмент искусственного происхождения, а кто его писал, был наполовину Богом. Сейчас генная инженерия – это современные заклинания, а то, что мы знаем о ней, это только буквы и слоги, слов еще нет. А у вас там написана поэма жизни, выстраданная, прожитая, созданная из хаоса. Но у этой поэмы нет конца, поэтому она вас убивает. Нужен полный фрагмент.

– Спасибо вам, Кристина! Думаю, Вы и так сделали для меня всё возможное. Не стоит расстраиваться.

Кристина постаралась улыбнуться, но ее глаза говорили об обратном.

– Я зайду к Вам после смены. И все-таки попробуйте поесть.

Кристина ушла. Артем встал, размялся. Чувство слабости не покидало его, он собрал оставшиеся силы и решил немного пройтись по техническому туннелю, размышляя о жизни и смерти. Это его новое убежище больше, конечно, чем бокс для мутантов, но тоже тюрьма.

Дойдя до очередного поворота, ему послышалось шуршание, отдающее эхом в тоннеле.

Артем замер, у него пошел мороз по коже. Наверное, крыса. Но слишком громко шуршит для крысы. Перед глазами сразу возник другой образ, образ сто двенадцатого, крадущегося по потолку. Артём вглядывался в даль и разглядел лёгкую рябь воздуха.

Нет! Не может быть! Гребанное подсознание играет со мной какие-то нехорошие игры! Он не может оказаться тут, он не может блуждать во мраке и дожидаться случайного момента, чтобы-таки схватить меня мерзкими отростками и доделать то, что не смог другой инопланетянин на поляне.

Артем попытался справиться с паникой. Это просто воображение, просто перенагрузка уставшего рассудка. Но страх был рядом, здесь и сейчас. Артем уже спешил в сторону коморки, отчаянно желая поскорее там закрыться и поискать оружие, чтобы выйти сюда ещё раз на последний бой. Ему стало сложно дышать, спазмы сдавливали грудь, а сил хватило лишь на то, чтобы зайти и закрыть за собой коморку.