Антропоцид - стр. 46
В этом смысле у космоса есть что-то общее с нынешней Землёй. Только вместо космического корабля у людей бункеры, а вместо космической радиации – заражённая кобальтовыми бомбами атмосфера.
Лиза идёт медленно, выверяя каждый шаг и чуть выставляя руки в стороны, будто под ногами у неё не прозрачный акриловый пластик, а канат. В её взгляде чувствуется лёгкий страх, но в то же время и интерес.
– Не бойся, – говорю я. – Материал надёжный. Но если тебе так будет спокойней…
Я беру Лизу за руку. Слегка, лишь помогая восстановить ей потерянную от страха устойчивость. У неё прохладная кожа, но я ощущаю тепло.
– Я как будто в космосе парю, – говорит она.
– На нашей венерианской базе, кстати, тоже должна быть такая площадка. Представляешь себе? Стоишь вот в таком помещении, а под ногами – бескрайние серные облака.
– Даже и не знаю, что страшнее, – Лиза усмехается.
И в этом смешке нет ничего весёлого, лишь грусть и ужас от происходящего. Мы потеряли дом, но большинство из нас испытывает страх перед домом новым. Даже в бункерах на Земле они чувствовали себя уверенней. И я их понимаю. Мне тоже очень страшно, если честно. И чем больше я прихожу в себя, чем сильнее во мне стремление к жизни, тем страшнее.
Ещё совсем недавно всё было проще. Выживу – ну и слава Богу. Помру – и ладно.
Лиза уже привыкла к новой обстановке и держится уверенней, но руку мою не отпускает.
Так мы и стоим, взявшись за руки и молча глядя на танцующие звёзды. Будто и не требуется слов: двое несчастных нашли друг друга, чтобы подарить немного тепла. Пожалуй, мы не можем быть вместе: не те обстоятельства, чтобы отдаваться романтике. Но, думаю, нам обоим становится чуточку легче. Человеку нужен человек. Особенно когда вокруг нет абсолютно ничего.
Наконец молчание прерывает Лиза.
– Никогда не видела такого неба, – заворожённо произносит она.
– Да, сейчас никакая атмосфера не мешает нам его лицезреть. И это небо повсюду.
Я осматриваюсь, пытаясь найти какой-нибудь интересный объект.
– Смотри, – я показываю рукой, которой держу Лизу, на одну из звёзд. – Это Сириус.
– Где? Всё движется.
Да, вращение центрифуги моей лекции по звёздам определённо мешает.
– Вон, вон, видишь? Вон та, что поярче.
– А, всё, вижу. Какая яркая звезда. Я что-то слышала о ней.
– Самая яркая на небе, – я киваю. – Ну, кроме Солнца, конечно. И всего в восьми световых годах от нас. Может, и туда однажды полетим. Найдём там пригодную для жизни планету. Или для терраформирования. И тогда нам будут светить два солнца, сотни миллионов лет вращающихся вместе.
Я крепче сжимаю Лизину руку. Мы снова замолкаем, созерцая чёрную бездну.