Антон Чехов. Хождение на каторжный остров - стр. 17
Глава седьмая
Дорожные неудобства
Итак, в доме на Садовой-Кудринской царит столь непривычный для Чеховых беспорядок, что случайный посетитель (им оказался курьер из редакции, посланный к Антону с запиской) вправе предположить лишь одно: либо кто-то женится, либо кто-то надолго уезжает. Хотя какая уж тут свадьба: к свадьбе-то столы накрывают, а тут чемодан собирают – вернее, не чемодан, а дорожный сундучок. И не столько собирают, сколько изнывают от усердия и заботы, стараются до изнеможения. Потому и вещи разбросаны, по углам раскиданы, и ящики столов выдвинуты, и дверцы буфета нараспашку. Домочадцы, обитатели дома сталкиваются на лестнице, что-то роняют, нагибаются, поднимают, пытаются вспомнить, куда и зачем несли.
Ах, господи, не туда, в голове все совсем перемешалось – и тотчас бегом назад. Словом, суматоха и неразбериха, какие бывают лишь перед самым отъездом. Что называется, накануне…
И только Павел Егорович, старший из Чеховых, участия в сборах не принимает. Сидит он в своей комнате на втором этаже, спина прямая, очки на носу, и читает Псалтырь. Еще не хватало, чтобы он так же суетился. Осуетиться для него, как в пост оскоромиться – он такого не допустит. Нет, обнимет на прощанье сына, перекрестит, пожелает доброго пути и скорого возвращения. И довольно, довольно, хватит, а то не хватало еще!..
Зато Евгении Яковлевне и Марии Павловне Псалтырь читать некогда, и суета им не враг: гораздо хуже была бы праздность, но ей они не поддаются, не позволяют себе отдохнуть ни минуты. Поэтому сундучок постепенно наполняется, и Евгения Яковлевна, стараясь заручиться вниманием сына, сидящего за своим письменным столом, показывает:
– Антоша, здесь у тебя платки… здесь носки… здесь рубашки… Взгляни-ка.
На столе у Антона разложены книги, документы, разные бумаги. Среди книг – описания путешествий, работы по уголовному праву, тома «Морского сборника», исследования по геологии, метеорологии, этнографии Сахалина.
– Да, да, я вижу.
– Нет, ты уж посмотри, пожалуйста, а то в нужный момент не найдешь.
– Ну, давай посмотрю, раз тебе так хочется.
В угоду матери он встает из-за стола, подходит, смотрит, хотя думает по-прежнему о своем. Евгения Яковлевна это замечает.
– Ты где в мыслях-то витаешь?
– Далеко, мама.
– А ты будь поближе, ведь как надолго прощаемся. В такую даль тебя собираем!..
– Стараюсь…
Мария Павловна пытается оторвать сундучок от пола:
– Боже, какая тяжесть. А это что за бутылка? Зачем ты ее везешь?
– Чтобы выпить на берегу океана. Для того мне и подарена. Я обещал.
– Ну, раз обещал…