Антология современной польской драматургии 3 - стр. 9
«История Иакова. Трагедия в ХХХ эпизодах» лишь на первый взгляд разрабатывает похожую тему. Однако история католического ксендза, который узнает, что он еврей, спасенный польской семьей во время войны, и которому предстоит непростой выбор, становится поводом для серьезного размышления о том, что государство, национальность, вероисповедание – лабиринт, из которого нет выхода.
Особое место в антологии занимает пьеса «День психа» Марека Котерского. На русском ютубе одноименный фильм набрал 324 112 просмотров и 1 700 лайков. Чаще всего среди 276 комментариев – помимо «фильм – супер» – встречается: «я живу так же». Вот наиболее типичная реплика: «Замечательно! Смущает лишь одно – откуда такая осведомленность обо мне?» Простой человек в большом городе. Современный человек с его страхами. Одиночество среди толпы. А главное: жизнь прожита как не своя. Все эти проблемы не просто актуальны, они толкаются и кричат, взывают и требуют обратить на себя внимание и предпринять какие-то шаги. Но в итоге помогают только беруши.
Пять из тринадцати пьес, представленных в антологии, так или иначе работают с документом. И это тоже – ощутимая тенденция времени, попытка поймать неизбежно ускользающую реальность. Нарратив вымысла часто оказывается бессилен перед «голой» жизнью, и авторы заходят на территорию фактов и готовых сюжетов, пытаясь обыграть реальность на ее же поле. Но чистый док, который так уверенно заявил о себе в начале века, вскоре попадает в тот же «капкан художественности», и даже самые актуальные и шокирующие истории на практике воспринимаются как выдумка.
Марта Соколовская в пьесе «Рейкьявик ‘74» решает эту проблему при помощи изящного удвоения реальности. Документальная история шести исландских хиппи, которые полжизни отсидели в тюрьме за не совершенное ими убийство, монтируется с репликами актеров, обсуждающими это дело и попутно выясняющими отношения между собой. Реальный текст полицейского допроса перемежается импровизационным, вымышленным – и это создает второй слой действительности, над которым Соколовская надстраивает еще и третий, мифологический: арестанты вдруг начинают говорить языком исландского эпоса. Весь этот монтаж реального/выдуманного, важного/неважного, актуального/неактуального создает атмосферу, из которой на зрителя выступает реальность, как она есть. В наиболее острые моменты мы прикасаемся к неразбавленной, стопроцентной действительности и оказываемся лицом к лицу с подлинным чувством и подлинной болью.
Схожим образом работает Артур Палыга, автор пьесы, посвященной Марии Склодовской-Кюри. Он оставляет два смысловых поля: биографию Кюри и ее внутренний лирический монолог. Как известно, Мария Кюри открыла феномен радиоактивности и в честь своей родины назвала новый элемент полонием. Драматург производит словно бы обратную операцию: в пьесе не Польша становится полонием, но полоний – Польшей. И вся известная нам история ХХ века отыгрывается через метафору радиоактивности и распада.