Антология социально-экономической мысли России. XIX–XX века. Том 1 - стр. 24

Натурально-хозяйственная бедность, отсутствие запасов приводят к тому, что всякий более или менее значительный недород или неурожай, составляющий самое обычное явление при полной зависимости примитивного земледелия от случайностей стихий, выражается голодовкой. Этими голодовками полна вся история средних веков до начала XIX века. Благодаря голодовке, вымирает часть населения, и последнее снова приводится в соответствие с «средствами существования», т. е. с средствами производства (как должен был бы правильнее выразиться Мальтус), с земледельческой территорией. Такое же значение имеют войны и опустошительные эпидемии, столь обычные в средние века; эпохи после войны отмечаются особенным благосостоянием трудящихся классов.

Итак, перенаселение, вымирание лишнего населения от голодовок, войн и эпидемий, за которым следует приведение населения в соответствие ёмкости территории, далее опять перенаселение и т. д., – такова нехитрая, но ужасающая в своей простоте логика натурального крестьянского хозяйства в течение длинного ряда веков.

Приспособление населения к средствам производства, борьба за существование носит, таким образом, на первых стадиях культуры крайне простой, почти зоологический характер; оно напоминает размножение животных, где природа достигает сохранения вида, не щадя его отдельных экземпляров, и даже больше того, где погибель многочисленных экземпляров является условием благополучия вида, т. е. уцелевших.

Чистое натуральное хозяйство – большая редкость даже в глубине истории; обыкновенно оно не свободно от некоторой, хотя бы и слабой связи с рынком, причем продавцом (большей частью в целях уплаты государственных податей) мужик становится значительно раньше, чем покупателем, т. е. потребителем продуктов неземледельческого хозяйства. Путь этот от мужика-продавца до мужика-продавца и вместе с тем покупателя исторически довольно длинен (в этом переходном состоянии находится сейчас значительное большинство русского крестьянства и немалая часть западноевропейского).

Рассматриваемое со стороны емкости территории или отношения между населением и средствами существования меновое хозяйство отличается от натурального тем, что, тогда как в натуральном весь (или почти весь) земледельческий продукт составляет пищу земледельческого населения, в меновом на потребление этого населения остается только часть продукта, другая же его часть – большая или меньшая – продается, следовательно, отвлекается от собственного потребления земледельческого населения. Казалось бы, что переход к меновому хозяйству должен понижать емкость территории относительно населения. Но внешняя видимость не дает верного представления о действительной связи явлений.