Антология. Достояние Российской словесности 2024. Том 5 - стр. 6

Но когда новички и зрители со слабыми нервами, закончив считать про себя до десяти, открыли глаза, они были не на шутку удивлены: как ни странно, голова не была отсечена и не валялась на полу, она лежала на плахе без единой царапины и не испачканная кровью. Интересно, а почему так? Почему голова не отсечена? Где кровь? Крови не было: плаха чиста, голова не была отсечена, а палач, взявшись обеими руками за рукоятку топора, стоял неподвижно. Прошло достаточно времени, в течение которого он должен был отрубить голову женщины. Но он этого не сделал. Интересно, почему? Что случилось? С чем связана такая задержка? Никогда такого не было. Ну так же нельзя! Издеваются, что ли? До чего дошли! Даже не верится.

Один из зрителей – судья – в таких делах не был новичком, нервы у него были крепкие. При казнях он никогда не закрывал глаз, наоборот, очень зорко и бдительно следил за тем, что происходило на эшафоте. Как опытный судья и здравомыслящий человек, он сразу понял, что задержка связана с палачом. Но тот всё всегда делает вовремя. А что случилось сегодня? Заболел, что ли?

Судья всерьёз забеспокоился и вызвал к себе палача.

– Что случилось? У тебя топор затупился, или ты заболел? – спросил он.

– Я не болен. А топор у меня в исправном состоянии: острый – им можно бриться, на рукоятке сидит очень плотно, – пробормотал в ответ палач.

– Тогда почему медлишь и не делаешь своего дела? Мы все сидим и с нетерпением ждём, а ты стоишь как вкопанный. У нас нет времени, мы не можем сложа руки ждать часами. Если ты, палач, не делаешь своего дела, тогда, по-твоему, что должен делать я – судья? Может быть, мне нужно снять свою судейскую мантию, облачиться в твоё красное одеяние, взять топор и самому собственноручно отрубить голову этой преступной женщины? – гневно спросил судья, а это свидетельствовало о том, что голова самого палача уже в опасности. Это сразу понял и палач, но не растерялся.

– Ваше превосходительство, господин судья, я не могу убить эту женщину. Она мне как будто родная, что ли. Не знаю, по-моему, даже намного ближе и дороже, чем любая самая близкая родственница. Я её люблю. Рука не поднимается казнить её, не могу; хоть убейте, всё равно не могу.

Речь простого палача, неотёсанного и безграмотного человека, ошеломила судью. В его многолетней судейской практике никогда такого не было. Он знал, что палач холост, живёт один и практически ни с кем не общается. Палачам разрешалось жениться и создать семью. Единственная проблема была в том, что большинство женщин презирало палачей за их отвратительную профессию. Но вместе с тем находились и такие, которые выходили замуж за мастеров заплечных дел, обосновывая своё решение очень просто: «А почему бы и нет? Здоровый, как бык, мужчина, госслужащий, имеет постоянную работу и получает неплохую зарплату. Ну и что ж, что иногда на работе он пачкается кровью? Разве врачи не пачкаются в той же человеческой крови?»