Антипод-реализм. Сборник прозы - стр. 19
Так вот, родные, выполняя последнюю просьбу девушки, аккуратно перенесли ее ослабленное, словно пушинка, тело в покои младшей дочери…
Да, разница между сестринскими комнатами была явной. На фоне более чем скромной обители Глаши Катенькины апартаменты буквально кричали о роскоши и о щедрости влюбленных в девушку мужчин. Огромная, вся в шелках и позолоченных ангелочках, кровать занимала центральную часть большой и светлой комнаты. Инкрустированный под драгоценные камни туалетный столик был ручной работы и явно сделан по персональному заказу.
Напротив шикарного ложа висело почти царское зеркало в ажурной раме с амбициозной гравировкой: «Здесь солнце не встает и не ложится без твоего, царица, разрешения!». Екатерина вряд ли могла вспомнить имя ухажера, преподнесшего ей столь ценный дар, но надпись, да и само зеркало тешили самолюбие и подпитывали тщеславие красавицы…
Возле изголовья умирающей, не покидая ее ни на секунду, сидела в горестном молчании матушка. За дверями тихо рыдали отец и сестры. Все – за исключением Екатерины.
Казалось, Глашенька то ли забылась, то ли уснула. Буквально на минуточку закрыла глаза и уставшая от слез мать, как вдруг крепкая, хоть и исхудавшая рука дочери буквально впилась в ее запястье.
– Маменька, кажется, начинается! – неистово зашептала в агонии Глаша. – Прежде чем ты позовешь всех прощаться, выслушай мое последнее пожелание… Не смейте закрывать зеркало после моей смерти! Оно ТРИ ДНЯ должно быть открытым. Иначе прокляну всякого, кто к нему прикоснется. Запомните!
С ужасом бедная женщина смотрела на дочь и не узнавала ее.
– Зачем?.. – пролепетала она.
Незнакомая ухмылка, похожая на оскал, поползла по лицу девушки.
– Оно такое красивое, маменька! Я хочу видеть его до последнего. Да и потом, когда мое бездыханное тело будет здесь лежать еще ТРИ ДНЯ (слова Глаши прозвучали как приказ), я хочу видеть это зеркало. Пусть ничто не напоминает мне, умершей, о смерти. Ладно?.. – Тут голос девушки потеплел, в глазах появились слезы.
– Конечно, милая, – умываясь слезами и продолжая гладить дочь по голове, заверила матушка. – Ну, что? Зову? Кого первым?
– Катю.
– Прости, Глашенька, но ее здесь нет…
И опять страшная ухмылка появилась на застывающем лице умирающей.
– Ничего… Не беспокойтесь, маменька, – четко произнесла она. – Мы с ней еще обязательно встретимся…
Глава 5. Недолгое счастье
После Глашиных похорон прошло четыре месяца. Боль утраты потихоньку стихала, да и новые хлопоты закружили эту совсем еще недавно убитую горем семью. Засватали, наконец, старшую из сестер, Анюту.