Антикварный магазин в Дубулты. Библиотека журнала «Вторник» - стр. 55

– В советское время не требовалось, – замечаю я, хотя, в принципе, согласен с Петром Никоновичем.

– И что было? Латышский оставался только для кухни. Я всю жизнь плавал на большом корабле. Партсобрания всегда проводились на русском. Хотя нас, русских, было пятнадцать человек, а латышей – восемьдесят пять.

В Латвии скоро выборы. О них пишут во всех местных газетах. Мне интересна политическая жизнь этой страны:

– Голосовать-то за кого будете, Сергей Никонович? За русскую или латышскую партию?

– Не решил пока. Скорее всего, за русскую. Или за какую-нибудь из латышских, пусть только возьмут хоть одного-двух русских в свой список.

– Понятно…

Хватит этой политики. Море интереснее… Мои мысли словно передаются собеседнику:

– Знаете, что я вам скажу, – говорит Сергей Никонович, – почти пятьдесят лет, до ухода на пенсию я жил здесь, в этой красоте, и не замечал ее. И в море когда ходил, самого главного не видел. Все дела и дела. Лишь теперь, на старости лет рассмотрел все. Наглядеться бы вдоволь.

– Я тоже смотрел и смотрел бы.

– А я вам завидую, – признается он. – Очень по-хорошему. Вы намного моложе, но уже разглядели красоту. Инесе такая же. Она видит все вокруг себя. Только в последний год в горе закрылась, ушла в себя. А сегодня порадовался за нее. Когда шла с вами, была веселее, чем в последние месяцы.

Сергей Никонович по-стариковски добро улыбается:

– Я наблюдал за вами, Инесе понравилось, что вы отнесли ее домой на руках. Вы уж извините, что я это все видел. Делать мне особенно нечего. Утром на участке что-то поделаю. Потом устаю. Дома одному быть не хочется, плавал всю жизнь, семьей не обзавелся. Вот выхожу сюда, если позволяет погода. Смотрю на море, маяки, чаек, думаю о своем. Иногда сижу до ночи. Затем читаю, слушаю радио. Плохо засыпаю. А потом сплю допоздна.

Мы поговорил о чем-то еще, распрощались, вскоре я сел в Дубулты на автобус. Завтра снова приеду сюда!

«Маленькая хозяйка большого дома»… Это название романа Джека Лондона всплыло у меня в голове применительно к Инесе, пока добирался до гостиницы. Нет, нехорошая аналогия. Насколько я помню, там за одну женщину боролись двое мужчин. Не самый лучший вариант. У меня получалось наоборот. Я один и две женщины. В Москве – Марина. А здесь… Здесь Инесе… Но не тороплю ли я события?

Точно знаю одно – Инесе мне нравится, я хочу, чтобы ей было хорошо. Особенно после того, что ей пришлось вынести. Это страшно – лишиться родителей. А у Инесе их не стало. Сколько лет прожила без мамы. А отец… Убили. И она видела его тело. Мне трудно представить, насколько это сильный удар.