Антикварный магазин в Дубулты. Библиотека журнала «Вторник» - стр. 50
Пока она занята, снова смотрю в окно на склоняющееся вниз между соснами солнце.
– Как же красиво! – вырывается у меня.
– Да, я часто смотрю закат. Теперь больше отсюда, раньше гуляла допоздна, – отвечает Инесе.
Говорит это с грустью. То и дело в ней прорывается печаль. Чувствую – хочет отвлечься, сразу приступает к еде. А я пока не могу. Не верится, что у нее дома. Всего каких-то часа два тому назад шел по берегу, сомневался, согласится ли она пройтись со мной. Так быстро все получилось…
– Мне интересна обстановка комнаты, вид из окна, прежде всего, из-за тебя, – признаюсь ей.
– Причем здесь я? – удивляется Инесе.
Она увлеклась салатом, ест быстро. Чувствуется, проголодалась. Теперь прерывается.
– Ты здесь выросла, твой дом, все это место отчасти сформировали тебя. А ты мне нравишься.
– Я знаю, – тихо, с хрипотцой, говорит она.
– Наверное, обстановка дома собиралась из поколения в поколение?
– Да. Мы все любим старинные вещи… Иногда слишком.
Она замолкает. Кажется, задумалась о чем-то своем.
«Мы», это, конечно, она, ее отец, прадед, которого упоминала. Не понимаю только, что она вложила в свое «слишком», прозвучавшее очень невесело.
Инесе снова заметно грустнеет. Я стараюсь разговорить ее, перевожу беседу на магазин. Тема благодарная, он, судя по всему, занимает большое место в ее жизни.
Я сделал правильный ход. Инесе оживляется. Охотно рассказывает, где и как покупает старинные и не очень вещи. Оказывается, она ездит для этого не только в Ригу, но и в маленькие городки Латвии. Порой заезжает в Эстонию, Литву, даже в Польшу. Специально для этого полгода тому назад купила машину. Шведский «Сааб». Ему уже почти пятнадцать лет. Но состояние отличное.
Некоторые вещи Инесе отвозит на реставрацию. Тоже целая наука. Специалистов не так много, у каждого настоящего свой профиль.
И еще она хорошо разбирается в тех, кто заходит в магазин. Сразу видит настоящего покупателя.
– А обо мне ты что подумала?
– Понятно, что тебе интересно, но покупать ничего не будешь, не за этим приехал.
– И все?
– Нет, конечно. Не сразу, но думала и другое, и сейчас думаю.
Инесе ласково смотрит на меня. Она не очень многословна. Настоящая северянка. Хотя внешне не этот тип.
– А я подумал о тебе, что ты очень необычная.
– Просто тебе кажусь такой.
Она внимательно глядит на меня. Пожимает плечами.
– Нет, необычная, – настаиваю я. – Посмотри, сколько в тебе разных кровей. Непременно должно было получиться что-то особенное.
Она улыбается. Комплимент принят:
– Если честно, даже не знаю, кто я по национальности. Считаю себя гречанкой, потому что вырастил отец. Он считал себя греком, хотя этой крови в нем не так много. Но думаю я на русском языке, потому что отец на нем думал и говорил. Ну и греческий, конечно, знаю. Но латышский мне тоже родной, он мамин, в городе больше разговариваю на нем. Латыши все уверены, что я и есть латышка. Удивляются только, что фамилия на латышскую похожа, но звучит странно.