Антикварная история - стр. 18
Ее посадили рядом с очень красивой женщиной. Она представилась Элеонорой, а Лев Моисеевич, сидевший напротив, добавил:
– Наша милая Элеонора – хозяйка того шикарного ювелирного магазина «Сапфир», напротив которого имеет честь располагаться наш скромный салон.
– Вы преувеличиваете шикарность моего магазина, Лев Моисеевич. А вот ваш салон гремит на весь Петербург, – парировала красавица и нежно улыбнулась имениннику.
Все сидящие за столом тоже невольно улыбнулись.
Боже! Неужели такие женщины существуют в реальности, а не только в кино или на картинах? Маша покосилась на нежные, с тонкими пальцами руки соседки. Наверное, аристократка в десятом поколении.
Сразу захотелось выпрямиться и убрать локти со стола. Надо себя контролировать, а то, не дай бог, забудешься и чавкнешь.
– Кошка Муся, – позвал ее через весь стол Абрамчик, – ты будешь со мной пазлы складывать?
– Конечно, – сразу согласилась Маша.
Пазлы – это гораздо лучше, чем шахматы.
– Тогда я отдам тебе половину вишен из компота, – заявил малыш, и взрослые умиленно засмеялись.
– Муся – шикарно звучит! По-домашнему, – раскладывая по тарелкам закуски, сказала Бина Рафаэльевна.
Маше показалось, она хотела добавить что-то еще, но передумала.
– Мы все будем звать вас Мусей, – торжественно объявила тучная дама в бусах, грудами навешанных на богатырской груди.
Элеонора наклонилась к Маше.
– Можно я буду называть вас Марией? Это имя подходит вам гораздо больше.
Маша посмотрела на нее благодарно. Какая чуткая женщина!
В перерыве между блюдами Маша вылезла из-за стола размяться и вышла в соседнюю комнату, которая оказалась точной копией остальных. Шкафчики, комодики, витринки. А на них – нагромождение статуэток, вазочек и разных приятных взору вещичек. Большая люстра сверкала хрусталем, радостно освещая всю эту красоту.
И как люди тут живут? Посидишь – и сам не заметишь, как станешь похож вон на ту серебряную раскоряку на полке! Только пыль собирает!
– Тошно? – спросила у нее за спиной Бина Рафаэльевна. – Живот не крутит от этого богатства?
Маша пожала плечом и тут же почувствовала, как живот действительно слегка скрутило.
– Это все Лев Моисеевич собрал. Меня раньше тоже от всего этого тошнило, пока я его не полюбила.
– Кого? Богатство? – спросила Маша и отошла в сторону, впуская в комнату хозяйку.
– Нет. Льва Моисеевича.
Бина Рафаэльевна груженой баржей проплыла мимо и плюхнулась на диванчик в углу. Диванчик охнул.
– Уф! Упрела, как коняка! – заявила она и стала интенсивно обмахиваться журналом, взятым со стола.
Маше стало интересно.
– У евреев замуж принято выдавать, а не выходить. Льва Моисеевича я долго на дух не выносила. Тьфу, думаю, суслик какой-то! Однако тетушки свое дело знали туго и нас все равно свели. Как бычка с телкой! Я ведь сначала думала, что он жадный, а потом поняла: все это он копит впрок, чтобы мне голодать не пришлось.